- Эй, правоверные! Куда же вы? - зычно окликнул их сидящий на спине у чудища мэтр Птенчиков, руководитель экспериментального театра XXII века, неотразимый в роли Синдбада-морехода. - Самое интересное пропустите! У нас по расписанию скоро кормление начнется. Чудище девицей обедать будет.

    Улыбнувшись, Птенчиков ласково погладил металлический бок батискафа - потерпи, мол, дружок, недолго осталось. Стеклянный глазок перископа хищно сверкнул в лучах солнца, и зрителям, замершим на берегу, показалось, что чудище подмигнуло им, выискивая новую жертву. Задохнувшись от ужаса, стамбульцы повалились на острые камни и накрыли головы руками, евнухи попятились ближе к кустам, а доблестные янычары внезапно дружно начали икать, неловко сотрясая свои острые топорики.

    Сидящая радом с мэтром юная девушка печально склонила голову набок и закрыла лицо руками. И тут повисшую над побережьем гробовую тишину прорезал истошный крик Черного евнуха, наконец-то добравшегося до места событий:

    - Не позволю!!!

    По-бабьи подхватив свои длинные одежды, евнух подскочил к самой кромке воды и визгливо закричал:

    - Вперед, трусы! Разрубите его на кусочки!

    Никто так и не шевельнулся.

    Тогда Черный евнух неожиданно для всех протяжно охнул, кинулся в воду и поплыл в сторону чудища. Люди на берегу затаили дыхание. И тут стало происходить нечто невообразимое - намокшая парчовая чалма совсем отяжелела, сползла с головы плывущего, и все увидели копну длинных волос, украшающих голову евнуха. С его лицом тоже происходили невероятные метаморфозы - оно стремительно светлело, теряя характерный для абиссинца темно-шоколадный оттенок. Чихая и отфыркиваясь, евнух исторг из своего носа круглые тампоны, и всем стало ясно, что вместо черного мужчины по морю плывет… белая женщина!

    - Мужики, да ведь чудище превратило его в бабу, - севшим голосом произнес кто-то из янычар. - Оно сейчас и нас всех превратит да сожрет. Бежим!!!

    Дважды повторять не пришлось. Через минуту берег опустел, поэтому о том, что было дальше, так никто и не узнал. А происходило вот что. Сумев скинуть отяжелевший от воды халат, женщина из последних сил доплыла до батискафа. Иван-мореход любезно подал ей руку и помог взобраться на борт:

    - Вот это сюрприз! Быть султан-валиде мечтали многие, но стать при этом еще и Черным евнухом могло прийти в голову только тебе. Ну здравствуй, Соня, - произнес он, с интересом разглядывая свою гостью. - Вижу, ты не в лучшей форме. Нельзя пренебрегать физическими упражнениями, так и утонуть недолго…

    Ответить Сонька не успела: бедная Джамиля, потрясенная превращением начальника султанского гарема в любимую мамочку, скромно лишилась чувств и с громким плеском соскользнула с палубы батискафа прямо в воды Босфора.

    - Егор, засасывай ее! - взревел Птенчиков, удерживая за руку Соньку, чтобы та не нырнула вслед за дочерью.

    Батискаф утробно зачавкал, и девушка была оперативно втянута внутрь.

    Султан-валиде схватилась за сердце:

    - Если с моей девочкой что-то случится, я вас всех…

    - Ой, боюсь, боюсь! - затрясся в притворном ужасе Иван. - Только где же твоя грозная стража? Кажется, все тебя бросили? - Он кивнул в сторону опустевшего берега. - Полезай-ка вниз, там приятнее разговаривать, чем на этом ветру.

    - Да кто ты таков, чтобы мною командовать? - вспылила Сонька.