Трубный глас, вырвавшийся из рупора, заставил толпу рухнуть на колени и замереть в священном трепете.

    - Братан, подкрути колесико вправо, а то этот звуковой диапазон рассчитан на общение в непосредственной близости к работающему турбореактивному двигателю, - раздался в наступившей тишине звонкий голосок Васьки-Маугли.

    Султан слегка приглушил усилитель громкости и продолжил воспитательную беседу:

    - Да нашлет на вас шайтан чесотку и икотку! Что вы тут устроили?

    Птенчиков быстро подсунул ему под нос смятый черновичок указа.

    - Ага, переполнены грехом… Казино - хана… Чудище? - Он метнул вопросительный взгляд на отца.

    - Все в порядке, это муляж, - успокоил его Антипов.

    - Им управляет наш человек, - добавил мэтр.

    - Грешников перевоспитываете? - понимающе усмехнулся султан и громыхнул через ослиный усилитель: - Ну и кому тут мои указы не нравятся? Шаг вперед!

    Его трепещущие подданные лишь прочнее уперлись лбами в холодный булыжник площади.

    - Ваши души черны, как дно колодца, а помыслы зловонны, как протухшая селедка! Вы погрязли в грехе, как тварь неразумная в болоте! Прогневали Аллаха, всемогущего и всеведущего, и он ниспослал вам страшную кару!

    Грозный голос светлейшего пробирал народ до самых селезенок.

    - Чудище на девушках не остановится, потом оно примется за янычар. Это я вам, как султан, гарантирую! - бушевал Абдул-Надул. - Всем молиться!!!

    По согбенным телам пробежала дрожь: ослушаться султана было невозможно, но Мекка находилась в стороне, противоположной балкону.

    - Молиться, я сказал!

    Народ неуверенно зашевелился. Кто-то поспешил развернуться вокруг своей оси, кто-то все еще опасался сменить ракурс, дабы не выразить своими ягодицами вынужденного непочтения сиятельному султану. Абдул-Надул фыркнул в кулак и принял поистине государственное решение:

    - Советую проявить должное усердие в принесении покаяния и приятии обетов. Мне недосуг тут надзирать за вами, есть и другие дела, но помните: Аллах видит все. Искупительная молитва должна продолжаться вплоть до вечернего призыва муэдзинов. Если ваши души сумеют очиститься… Сейчас, минутку.

    Он отложил рупор и повернулся к Птенчикову:

    - Как вы планируете поступить с чудищем?

    - Отправим его на историческую родину, - улыбнулся Иван.

    - Вот и славненько. - Абдул-Надул снова взялся за усилитель: - Если ваше раскаяние будет искренним и сердца исполнятся благодатного трепета, Аллах явит нам свою милость. Страшное чудище уберется восвояси!

    Дружный вздох всколыхнул небо над дворцом. Султан снова нахмурился:

    - Но помните: если что, вернуть животинку будет не сложно. Кстати, не забудьте залатать пролом в фундаменте. Стоимость стройматериалов вычтем из жалованья янычар.

    Он величественно взмахнул рукой, отвратил от подданных царственный взор и покинул балкон. Запуганный народ быстренько повернулся в сторону Мекки и начал старательно исполнять этико-мистические рекомендации султана.

    - Пойдемте-ка в мою опочивальню, - кивнул Абдул-Надул товарищам. - Устал я, как собака!

    Егор Гвидонов сочувственно хихикнул и, пользуясь отсутствием жены, продекламировал по радиосвязи бессмертные стихи Омара Хайяма:

    Не так, как мы хотим, все движется кругом,

    Так для чего ж пустым мы заняты трудом?

    Мы каждый день грустим, - грустим из-за того,

    Что поздно мы пришли, что рано мы уйдем.