- Да, пора уходить, - рассеянно кивнул Птенчиков, занятый своими мыслями.

    - «Не так, как мы хотим…» - печально повторил реставратор начало строки.

    - Поздно, рано… - проворчал султан. - Не вздумай грустить, отец. Ты молодец, что заскочил в Истанбул. - Он подмигнул Антипову.

    - А вот мы и впрямь припозднились, - сокрушенно вздохнул Васька, вспоминая свою постаревшую маму. - Лучше было прилететь лет на двадцать пораньше.

    - Тогда я стал бы младшим братом? - подозрительно нахмурился султан.

    - Не переживай, светлейший, Василий на трон не претендует, - усмехнулся Птенчиков. - Его отец вообще в другой стране царствует.

    - Аллах мудр! - просиял Абдул-Надул и дружески потрепал брата по плечу.

    - Единственный из нас, кто ухитрился явиться вовремя, так это ты, грозный повелитель Истанбула, - улыбнулся Антипов своему сиятельному сыну. - Иначе бы мы с янычарами не справились. Кстати, почему ты так странно выглядишь? Как прошло путешествие?

    - Ужасно! - содрогнулся Абдул-Надул, вспоминая пережитое. - Ты хоть знаешь, что умудрился отправить меня в тот самый день, когда второй из храмов Святой Софии был разрушен?

    - Ну надо же! - расстроился Антипов. - Значит, тебе так и не удалось его посмотреть?

    - Да меня чуть не убили! В городе творилось какое-то светопреставление. Я не совсем уловил, в чем там суть, но, по-моему, свара началась на ипподроме, где проходили гонки колесниц. Партия болельщиков, называющая себя «венеты» - голубые - что-то не поделила с партией «прасинов» - зеленых, но потом они почему-то объединились и пошли против самого императора Юстиниана. Чего хотели - не знаю, но они были очень агрессивны и постоянно вопили «Ника!».

    - «Ника» - побеждай, - прошептал Птенчиков и обернулся к Антипову: - В какой год ты отправил своего сына?

    - В пятьсот тридцать второй, - растерялся реставратор. - Я помню, что последняя София датируется пятьсот тридцать седьмым годом, а Абдул хотел увидеть ее предшественницу. Но для слишком дальнего перелета у машины могло не хватить мощности - аккумуляторы подсели. Я не захотел рисковать и определил дату прилета с разносом всего лишь в пять лет…

    - Не захотел рисковать! - передразнил Птенчиков. - И отправил человека в самое пекло - во времена восстания «Ника»! Знаешь, сколько народу тогда погибло? Более тридцати пяти тысяч!

    - Да, теперь я точно знаю, что азартные игры до добра не доводят, - благочестиво покивал султан.

    - Да при чем здесь азартные игры? Это все политика…

    - Политика - самая азартная игра на свете, - парировал Абдул-Надул. - Забыли люди Аллаха - или какому богу они молились в те времена? - оттого все и беды. Это мне один странник объяснил, который выдернул меня из мясорубки и помог вернуться домой. Улыбчивый такой, с большущей змеей, и все время вертится…

    - Гуру!

    - Дервиш! - одновременно воскликнули Птенчиков и Васька.

    - Что он тебе говорил?

    - Говорил? - Султан старательно наморщил лоб. - Да он в основном молчал. Но мне почему-то все стало ясно.

    Снова заработала радиосвязь.

    «Ну попрощались? - жизнерадостно хихикнул Гвидонов. - Меня тут уже начальство спрашивает, отчего никто не летит домой».

    «Да-да, идем», - заторопился Птенчиков.

    Васька крепко обнял своего взрослого брата:

    - Хочешь, я оставлю тебе рупор? Для лучшего взаимопонимания с подчиненными.