|
Вон, уже у ворот. Остановился. Голову чуть набок склонил, по-птичьи – а спина, ремнями перетянутая, прямой осталась, словно из гранита высеченная. Смотрит князь сквозь решетку ворот. Сквозь «епутацию» дурацкую, сквозь цвиркунцов с кривлянчанами. Изучает, будто уродцев в кунсткамере, под стеклом.
Спросил что-то; негромко, отсюда не расслышать. Тут выборные будто очнулись – зашевелились, загалдели наперебой. Еще и карла-юрод вперед выскочил, всех перекрикивает: – Братец-князь! ты видишь! тебе Бог дал! Защити! Оборони!.. обидеть хотят!.. Насилу угомонили дурака. Отвели в сторонку, краюхой хлеба рот заткнули. А выборные ближе подошли, объясняются. Только и слышно: – …имеем доложить, ваша бдительность!.. – …чаклуны, маги сиречь… – …та прямо у вашей хате, звиняйте за… И ответное, князево (едва голос повысил, а ударило наотмашь!): – А ты почему здесь, урядник?! Тоже бунтовать вздумал?! – Да який же це бунт, ваша… – Мы – в известность поставить, довести до сведения… – Подсобить, ежели занадобится… – Молчать! – голос полковника вновь перекрыл нарастающий шум. – Я не желаю выслушивать женский галдеж и детские вопли. Сейчас я велю открыть ворота, и вы, любезные, получите возможность изложить ваши просьбы (ай, Циклоп! молодец!) в более приемлемой обстановке. Князь обернулся; коротко махнул рукой в сторону флигеля. Немедленно хлопнула дверь, и к воротам заспешил прятавшийся во флигеле вместе со слугами Сенька-Крест – открывать. А на веранде – когда и выйти-то успел, из столовой?! – образовался отец Георгий: в рясе, при кресте, как и положено священнослужителю. Толпа зашевелилась: – Ты поглянь, там у них и поп есть! – Дык поп чаклуну – перший ворог! – …може, и нема? нема там чаклунов?.. И в ответ диким, отчаянным воплем взметнулся над толпой фальцет юродивого Прокопия: – Он! он! Чаклун! вражья сила! К воротам идет! идет! – Хто, энтот? рябой? – Обидеть! обидеть свет-Прокопьюшку хочет! Люди добрые, обороните! братец-князь, оборони! – Та казали – ром. Ром – чаклун, нехристь поганая! – А энтот на рома не похож… – Прокопий, а ты не обознался часом? – Ты глянь, глянь! поп к перилам стал!.. – Обидеть хочет! расстрига, христопродавец! Пошто, батюшка, обижаешь свет-Прокопьюшку?! Черт! У этого юрода что, нюх на магов?! Князя братцем зовет, а стоило Сеньке выйти… и отцу Георгию… – Окстись, Прокопий! Не замай попа! – Слухайте его, люди, слухайте! Мару на нас пущают, а Прокопий – видит! Блаженный – он все видит, ему сам Боженька очи ладошкой протирает! – Може, и не поп то? може, чаклун в поповской рясе? – А може, брешет Прокопий? – Хто?! Блаженный – брешет?! Да сам ты брехун! – Я брехун?! Пока человеческий муравейник за оградой шумел и разорялся, Сенька-Крест успел в один момент отпереть ворота, впустить «епутацию» и быстренько захлопнуть створки перед носом у остальных. |
