Я даже не могла рассмеяться из-за его удивительной способности выглядеть чересчур серьезным. Как и всегда, Остин говорил уверенно и звучал очень авторитетно. Для него его слова были абсолютно реальны. Было очевидно, что он всем сердцем верил в них.

Я нервно хихикнула. Что мне оставалось делать? Пусть Остин не носил плащ, но он явно был не в себе.

– Ты слышала истории о вервольфах? – спросил он. – Вампирах, магах, друидах…

– О друидах нет. Я не знаю, кто это.

– Хорошо. Все они реальны. Эдгар – вампир. Эрл – горгулья. Нив…

– Нет. – Я подняла руки и тряхнула головой. – Ты должен остановиться. Хватит. Ты всегда верил в это или город свел тебя с ума?

Остин налил мне вино из следующей бутылки – ровно столько, сколько до этого налила Донна. Себе он налил целый бокал.

– Пожалуйста, не пей залпом это вино, – взмолилась я. К вину я не могла относиться легкомысленно, даже несмотря на происходящее. – Это убьет вкус.

Остин покачал головой, снова пряча улыбку.

– С тобой невозможно оставаться серьезным.

– Я говорила серьезно.

Остин рассмеялся.

– Вот что самое забавное. Именно это меня и веселит. Послушай, ты выросла, думая, что магия существует только в сказках. – Он замолчал, проверяя мою реакцию. Я молча смотрела на него. – Ты никогда не задумывалась, откуда авторы брали идеи?

– Нет. Мне всегда казалось, что это были наркотики и алкоголь.

– Но что, если все, о чем писали люди, реально?

– Ты имеешь в виду галлюцинации?

Остин показал мне свои пальцы, на которых не было ожогов.

– Обычные люди не исцеляются так быстро.

Я поморщилась от вкуса «Шардоне».

– Это вино – абсолютный провал. Точно нет. – Я наклонилась, чтобы получше разглядеть пальцы Остина. Следов ожогов как не бывало. – Хорошо, но ты ведь сказал, что это аллергия.

– У обычных людей не слезает кожа, когда они дотрагиваются до серебра.

– У некоторых людей аллергия на солнце. Она наверняка встречается гораздо реже, чем аллергия на серебро. Этот разговор – вот что ненормально. Послушай, Остин… твои слова нелогичны. Люди боятся говорить с тобой честно из-за твоей комплекции и умения запугивать, но я окажу тебе медвежью услугу, если промолчу. Я должна…

– Тебе придется превратиться, – крикнула Донна из подсобки. – Она была Джейн всю свою жизнь. Это как представлять невозможное без доказательства. Она должна увидеть все собственными глазами.

– Увидеть что? – переспросила я.

– Донна, покажи ей, – приказал Остин.

– Донна, не позволяй ему командовать собой! Не подчиняйся просто потому, что чувствуешь к нему, – крикнула я. – Не пытайся изменить мужчин. Если они не хотят, ничего не выйдет.

Донна вернулась в зал и сняла свою рубашку.

Я растерянно замолчала, когда девушка остановилась посреди комнаты. Вслед за рубашкой на пол полетел ее бюстгальтер.

– Нет. – Я встала. – Стриптиз и это омерзительное «Шардоне» – абсолютное нет.

Остин попытался остановить меня. Я отодвинула его руку. Или по крайней мере попыталась. Рука не сдвинулась с места.

– Уйди. С меня хватит. Я пришла сюда не для… Я ухожу домой. А потом обдумаю свой переезд, потому что О’Бринс меня доконал.

– Смотри, – сказал Остин. Он зажмурился и отвернулся, словно опасаясь, что я выколю ему глаза.

Почему жители этого города так переживали за свои глаза? Обычно люди не задумываются об этом. Это было как-то связано с моей любимой техникой самообороны.

Я снова толкнула Остина, когда Донна сказала:

– Это не стриптиз.