|
А капитан здесь, по крайней мере, мы слышим его голос. Потомок Саримунда… вероятно, это многое объясняет, но что именно – сказать трудно. Николас припал к губам Розалинды, но она отстранилась. – Я позволила тебе любить меня. Не следовало этого делать. Он едва не засмеялся: – Теперь ты чувствуешь себя лучше? – Сам знаешь, что да, но не в этом дело. – Именно в этом, а все остальное пусть идет к дьяволу. Он уже почти засыпал, когда услышал произнесенные едва различимым шепотом слова: – Пейл – именно туда нас ведет все это. Николас ничего не ответил и заснул под шум дождя, грезя о красном лазисе. Разбудил его яркий солнечный свет, лившийся в окна, но он еще не успел опомниться, как пронзительный вопль миссис Макгивер буквально поднял его с постели. В спешке он чуть не сбросил Розалинду на пол. Глава 41 – Николас, ты голый! – в панике крикнула Розалинда. Он остановился, развернулся и на лету поймал брошенный ею халат. Сама Розалинда завернулась в снятую с постели простыню. Оба помчались по длинному коридору. Сбежав по лестнице, они в ужасе остановились. Миссис Макгивер стояла над бесчувственным телом Питера Причарда. Николас мгновенно подскочил к Питеру и, прижав пальцы к его шее, облегченно вздохнул: пульс был слабым, но ровным. На Питере были брюки и рубашка. Рядом стояли сапоги. Похоже, он вошел в дом и, не желая никого будить, снял обувь. – Слава Богу, он не умер! – воскликнул Николас. Но молодой человек был без сознания. Николас проверил, нет ли переломов, после чего, взвалив управляющего на плечо, отнес в гостиную и положил на диван. – Миссис Макгивер, что стряслось? – О Господи, милорд, я как раз шла к кухарке поговорить насчет овсяной каши: вчера в ней были комки, а это никуда не годится, – и увидела мистера Причарда, лежавшего у лестницы. Я немедленно подбежала к нему, милорд, в полной уверенности, что он мертв. Бедняга не очнулся даже после того, как я ущипнула его. – И что же было дальше? Экономка на мгновение зажмурилась, прежде чем выпалить: – Я думала, что это мерзкий призрак его убил! Очень уж испугалась, милорд. – В этих местах есть врач? – Эндрю Ноттс, милорд, тощий как жердь, но не слишком старается прикончить своих пациентов. А вот и мистер Блок! Блок на ходу натягивал черный фрак. Очевидно, он так спешил, что не успел заправить в брюки белую полотняную сорочку. – Блок, немедленно за врачом, – велел Николас. – Поспешите. Минут через пять Питер пошевелился. И Николас, и Розалинда не отходили от него. Правда, оба оставались, босы: никто не догадался пойти обуться. Розалинда приложила ко лбу Питера смоченный в розовой воде платок. – Питер? Его глаза медленно открылись. – Милорд? – Да. Как ты себя чувствуешь? – Сначала вас было трое. А теперь – только двое. Так что мне, должно быть, лучше. – Скорее всего, Питер. Что случилось? Миссис Макгивер нашла вас на полу, без чувств. – Милорд! – воскликнула запыхавшаяся Мэриголд, вбегая в гостиную. – К вам гости. Вломились в дом и требуют вас. Ничего слышать не хотят. – Лежите смирно, Питер, – посоветовал Николас. – Розалинда принесет вам крепкого чая. Я сейчас вернусь. Он вышел в холл, где обнаружил мачеху, закутанную в сиреневое с головы до ног, вплоть до соломенной шляпки с густо фиолетовыми перьями, подрагивавшими при каждом движении. Сейчас она удивительно походила на драчливого петушка, готового броситься на соперника. За ее спиной возвышались все три сына: Ричард, Ланселот и Обри. Николас скрестил руки на груди и нахмурился. – Признаюсь, что меня очень давно не было в Англии, и я успел основательно забыть правила этикета, но объясните, не слишком ли раннее время для утреннего визита? – Ты не одет, – прошипела Миранда. |
