|
– И что она сделала с моим сердцем? Ланселот, вскинув кулак, шагнул к Николасу: – Ублюдок! Не веришь моему брату? Он не лжет, черт бы тебя побрал! Слушай его, если хочешь жить! – Я слушаю, Ланселот, но пока что это звучит сказкой из тех, что так любит писать Грейсон Шербрук. Ричард, ты ведь сознаешь, что это сон? – Я и сам не уверен. Потому что, похоже, бодрствовал. Скорее, видение. Видение из будущего. Я был один, в своей спальне, и потерял представление о времени. Видение было таким отчетливым и ясным, что я даже ощутил запах крови, когда она вырезала у тебя сердце из груди. Николас переводил взгляд с одного лица на другое, отмечая нескрываемую ненависть Ланселота, нечто вроде чисто академического интереса Обри, откровенное презрение Миранды и ледяной страх Ричарда. – Ты пришел предупредить меня, – сказал Николас брату, – потому что… Миранда выступила вперед. Каждое ее слово буквально источало яд. – Она вскинула руку, в которой было зажато твое сердце, болван ты этакий, и запела на каком то чужеземном языке. Твоя жена убила тебя! А ты еще имеешь наглость сомневаться в мотивах, побудивших брата помочь тебе?! – Ричард, а во что я была одета? – неожиданно спросила Розалинда. – Длинная белая туника, подпоясанная чем то вроде тонкой веревки, концы которой свисали почти до колен. Волосы распущены. – Уверен, что это была я? – Да, эти буйные рыжие волосы и синие глаза. Но ты как будто оказалась в ином времени и в ином месте. Не могу объяснить, но это была ты, – нахмурился Ричард. – Значит, теперь она вроде девственной весталки или верховной жрицы? – усмехнулся Николас. – Не знаю, – выговорил, наконец, Ричард. – Правда, не знаю. Там не было никаких жрецов, вообще никого. Только вы двое. Ты лежал на спине, а она наклонилась над тобой. – Тебе известно, почему я вырезала сердце у мужа? На этот раз вид у Ричарда сделался нерешительным. – Нет. Я только видел, как ты это сделала. Николас, ты спрашивал, что было потом. Она отшвырнула твое сердце как грязную тряпку, а потом встала, торжествующе глядя на твой труп и потирая окровавленные руки. – Как леди Макбет? – уточнила Розалинда. – Нет! – завопил Ричард. – На руках леди Макбет не было крови! Ее терзали угрызения совести, и она медленно сходила с ума. Ей казалось, что ее руки в крови. А вот твои были залиты кровью Николаса! – Мы действительно поспорили прошлой ночью, и, признаюсь, мне очень хотелось стукнуть его книгой по голове. Но я даже на это не решилась! Для того чтобы вырвать у кого то сердце, нужно, по крайней мере, быть фанатичкой. Ты сам сказал: иное время, иное место. Она вдруг вспомнила об окровавленном кинжале в своем видении. О белых каплях, падавших на пол. Откуда взялась эта кровь? – Но даже в ином времени и ином месте ты все таки это сделала! Я сам видел! – настаивал Ричард. – Милорд! Николас повернулся. В дверях стоял Блок, как всегда, прилизанный и приглаженный, если не считать обезумевшего взгляда. – Что стряслось на этот раз? – Призрак старого графа продолжает распевать непристойные песенки. Миссис Макгивер требует, чтобы вы приказали ему прекратить. – Не хочешь поговорить с призраком старого графа, Ричард? – оживился Николас. – Призрак? – ахнул тот. – Хочешь сказать, что призрак старого графа действительно существует? Но это вздор! Призраков не бывает. Мой дед жарится в аду, где ему самое место. Розалинда, видя, что Николас готов наброситься на брата, поспешила вмешаться: – Ричард, почему ты считаешь поющего призрака более, невероятным, чем меня в одежде древней жрицы и с окровавленным сердцем Николаса в руках? – Пойдем в гостиную, – предложил Николас. |
