|
– Никогда его не видела, но знаю, что Эдвард был узколобым слизняком. Жалким мечтателем, не способным ответить связно ни на один вопрос. Муж утверждал, что брат беседовал с розовыми кустами и гладил лепестки цветов. Потом он умер, и титул перешел к истинному сыну, Джервасу, который стал виконтом Ашборо. Но Розалинда больше не слушала ее. – Как звали старого графа? – спросила она. – Галарди. Дурацкое чужеземное имя. – Сколько лет было вашему мужу, когда умер его старший брат Эдвард? – Всего двадцать. Только что закончил Оксфорд. Погодите… вы что, обвиняете моего мужа в убийстве? Воображаете, будто он убил старшего брата и собственную жену, Мэри Смитсон? Глупая, злобная, ничтожная дрянь! – А, значит, и вас тревожат подобные мысли? Розалинда подняла руку. – Если Николас не женится на мне, значит, женится на другой. Возможно, далеко не такой милой и доброй, как я. Той, которая откажется слушать ваши бредни и прикажет дворецкому на порог вас не пускать. Я бы сказала, мэм, что вам повезло иметь такую невестку, как я. Разве мы не пьем чай вместе? Разве я не придвинула сахарницу поближе к вам? Мало того, даже не упрекаю вас за проступки ваших сыновей. – Меня не за что упрекать! Розалинда покачала головой: – Только представьте, что было бы, попади в руки Ричарда и Ланселота я, а не бедняжка Лорелея Килборн! И заодно представьте, что они намеревались не только предупредить меня о последствиях свадьбы с Николасом. Представьте, что они убили бы меня, только чтобы не иметь такую невестку. Не дать мне родить наследника. Вот и представьте все это, леди Маунтджой. – Николас едва не сломал ребра бедному Ричарду! – Что, простите? – Не желаю, чтобы Николас снова набросился на моего бедного Ричарда. Он дерется как портовый громила! Да, этот злобный дикарь ворвался в наш дом и без всякого повода накинулся на моего сына. Ричард такой хрупкий! И здоровье у него слабое. Его могли покалечить… Хорошо, что Розалинда успела допить чай, иначе наверняка поперхнулась бы. – Простите. Я думала, мы говорим о Ричарде Вейле, высоком и сильном молодом человеке, очень похожем на Николаса, Говорите, Николас на него набросился? Без всякого повода? Интересно, что скажет на это лорд Рейми, отец Лорелеи? Я проверю костяшки пальцев Николаса. Не ободраны ли? Черт побери, он знал, что Ричард стоит за похищением Лорелеи, и не сказал мне! Он сильно покалечил Ричарда? Действительно так сильно его ударил? Ах, его бедные кулаки! – Нет, идиотка с поросячьими мозгами! Он почти не пускал в ход кулаки. Ногой, ногой ударил несчастного Ричарда в живот! При мысли о том, что этот варвар стал графом Маунтджоем, мне становится плохо. – Хмм… интересно, согласится ли он научить меня этому? – Молчать! Не желаю, чтобы он убил моего сына, ясно вам? Миранда вскочила и погрозила Розадинде кулаком. – Не убьет, мэм, если ваши сыновья не попытаются причинить мне зло. Вот и скажите им об этом. Леди Маунтджой замолчала. Розалинда надеялась, что та уже излила весь яд. Ничего не скажешь, на это ушло довольно много времени. Раздался тихий стук. Розалинда бросилась к двери, повернула ключ и, к своему величайшему облегчению, увидела Грейсона. Слава Богу, Николас еще не пришел, иначе в гостиной могло бы разыграться настоящее сражение. Грейсон коротко кивнул леди Маунтджой. – Вы мать тех молодых людей, которых, к прискорбию, очень мало пороли в детстве. Ричард – просто хам. Он любит запугивать тех, кто послабее. Но бьюсь об заклад, ангелочек Ланселот куда более коварен и зол, чем старший брат. Правда, нужно отдать должное, у них хватило мозгов вернуть невредимой молодую леди. Правда, перепугали ее до смерти, но она жива и здорова. Кстати, мэм, я Грейсон Шербрук. – Я леди Маунтджой. |
