Она и вправду все понимала. Джейни с детства отличалась рассеянностью, и это объяснялось вовсе не безразличием ко всем и ко всему, а, напротив, излишней увлеченностью новым, которая заставляла отодвигать на второй план прежние заботы.

– Ну почему я не могу быть как все нормальные люди? – посетовала Джейни, словно прочтя мысли Клэр.

– А как определить, кто из нас нормальный, а кто нет?

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

– Знаю. Но, изменившись, ты перестала бы быть собой.

– Иногда мне кажется, что это не так уж плохо, – покачала головой Джейни.

– Не начинай.

Всякий раз, когда Джейни не нравилось что‑то в ее жизни, она пускалась в долгие душеспасительные разговоры, но дальше этого дело никогда не шло, что, вероятно, вполне естественно, поскольку, как справедливо заметила Клэр, человек не мог стать тем, кем он не являлся по самой своей природе.

Джейни была строптивой и категоричной. Она с жаром отстаивала свои убеждения, не заботясь о том, насколько они справедливы, и могла довести человека до белого каления. Но в этом заключалось ее неповторимое очарование, и уж лучше быть такой, чем какой‑нибудь занудой или сплетницей.

Клэр завидовала если не способности Джейни мгновенно заводиться, то, по крайней мере, ее умению так же быстро остывать, но особенно ее восхищало то, как Джейни удавалось выходить победителем из любой ситуации.

Порою она даже удивлялась, что не испытывает к подруге ненависти: ведь Джейни всегда получала то, о чем сама она могла лишь мечтать.

Музыку.

Книгу Данторна.

Феликса…

«Не думай об этом», – сказала себе Клэр.

Взглянув на Джейни, она подавила очередной вздох: порой подруга просто сводила ее с ума, но Клэр не променяла бы ее ни на кого в мире, и по большому счету ненавидеть Джейни означало для нее ненавидеть саму себя.

– Не проскочи поворот, – предупредила она вслух.

Джейни послушно направила машину к проему в изгороди и выехала на узкую проселочную дорогу, ведущую к дому Питера Гонинана. В прошлом она была довольно широкой, но теперь с одной стороны наступал лес, а с другой – поля, заброшенные с уходом отсюда фермеров. Спустя четверть километра и эта узкая дорога обрывалась, упираясь в груду камней, некогда составлявших ограду. Металлические ворота валялись в ручье, который через два ярда впадал в пруд, образовавшийся после того, как водоросли окончательно перекрыли течение.

От ручья тянулись две тропинки: одна, петляя по холмам, поросшим деревьями и кустарником, спускалась к маленькой бухте; другая вела к коттеджу, окруженному полуразрушенными домами.

– Похоже, тут никого нет, – засомневалась Джейни.

Вместо ответа Клэр молча указала ей на тоненькую струйку дыма, поднимавшуюся над крышей.

Когда девушки перебирались через ручей, бесхвостый черно‑бело‑рыжий кот внезапно выпрыгнул из травы. Клэр, осторожно переступавшая с одного скользкого камня на другой, остановилась. Кот, определенно заинтересованный их появлением, долго изучал подруг немигающим взглядом, а затем скрылся в лесу.

«Еще один зеннорский тигр», – с улыбкой подумала Клэр, двигаясь дальше.

Не успели девушки ступить на землю, как их встретил дружный лай. Они беспомощно переглянулись, когда пять ободранных собак выскочили к ним словно из ниоткуда.

– Нам стоять или бежать? – спросила Джейни.

– Я не могу бежать, – напомнила ей Клэр.

– Они не причинят вам вреда!

Вздрогнув от неожиданности, подруги обернулись так резко, что едва не полетели в воду. Незнакомка появилась из леса столь же бесшумно, сколь кот исчез в нем, и у Клэр возникло невольное подозрение, что он попросту перевоплотился.