Но ему было жаль Лину. Брошенная дружком в чужой стране, с больной ногой…

Японская мудрость гласит: тот, кто спасает жизнь другого человека, берет на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Конечно, Лине не угрожала смертельная опасность и Феликс ничего особенного не сделал, но все же теперь, зная ее грустную историю, он не мог оставаться в стороне.

Он прекрасно понимал Лину, потому что сам испытывал такие же чувства, однако вместе с тем она вызывала в нем какую‑то смутную тревогу, причину которой он был не в состоянии объяснить.

Хотя лучше раз и навсегда перестать думать об этом. Феликс вообще очень жалел, что они встретились, и еще больше жалел, что пообещал зайти к Лине завтра. Это только добавит проблем.

Или отныне вся его жизнь будет такой?

У Северного утеса Феликс свернул и зашагал по Дак‑стрит. Подойдя к Дедушкиному дому, он обнаружил свои вещи выставленными за калитку и понял, что настоящие проблемы только начинаются.

Интересно, что случилось на этот раз? Сердце Феликса бешено забилось.

Оставив вещевой мешок и футляр с аккордеоном снаружи, молодой человек вошел во двор и постучал в дверь. Отворил ему Томас Литтл, и взгляд старика не предвещал ничего хорошего.

– Привет, Том. Что…

– Убирайся отсюда!

– Могу я узнать, что тут происходит?

– Это он? – донесся изнутри голос Джейни.

– Не стоит тратить на него время, дорогая, – крикнул Дедушка, однако Джейни все‑таки вышла.

Феликс был поражен, увидев ее заплаканное лицо и страдание в глазах, быстро сменяющееся гневом.

– Я ненавижу тебя за то, что ты сделал, – заявила девушка убийственно спокойным тоном.

Феликс как будто оцепенел, и все вокруг поплыло, словно кадры замедленной съемки.

– И что же такого я сделал? – спросил он, и ему почудилось, что слова доносятся откуда‑то издалека.

– Нам все известно о тебе и твоей… – голос Джейни дрогнул, и в глазах снова заблестели слезы, – твоей маленькой потаскушке.

«Это она о Лине», – догадался Феликс.

– Но…

– Не лги мне! – закричала Джейни. – Дедушка видел тебя с ней!

«Нужно быстро объяснить ей, что я ни в чем не виноват, пока это не зашло слишком далеко», – лихорадочно подумал Феликс.

Но оцепенение не отпускало его, и в груди разливался смертельный холод. Когда Феликс наконец заговорил, собственные слова показались ему чужими.

– Не знаю, что он видел, но…

– Кто из вас написал то лживое письмо: ты или она? Мы же говорили тебе, что значит для нас «Маленькая страна» и обещание, которое Дедушка дал Билли!

Не в силах продолжать, Джейни отвернулась и уткнулась в Дедушкино плечо.

– Уходи, Феликс, – потребовал старик.

– Но…

Мир вокруг Феликса начал рушиться, словно карточный домик, задетый посторонней рукой.

– Убирайся, или я вызову полицию, – предупредил Дедушка и захлопнул дверь.

Какое‑то время Феликс стоял на крыльце словно парализованный.

«Этого не может быть», – уверял он себя. Они не могли выбросить его из своей жизни вот так, не дав даже возможности объясниться.

Феликс поднял руку, чтобы постучать еще раз, но тут же безвольно уронил ее.

Безумие. Его приезд сюда был сплошным безумием.

Он вспомнил о письме, вызвавшем его в Маусхол. Джейни клялась, что не имеет к нему никакого отношения. А все эти странные Дедушкины рассказы о незнакомцах, пытавшихся выкрасть рукописи покойного Данторна…

Что происходит с Литтлами? Из‑за чего эти добрые, приветливые люди превратились в параноиков?

Феликс снова поднял руку и снова опустил ее.