|
столе, и Джина стала рассеянно его листать. - Что значит "с двойной надпечаткой"? Он объяснил. - А "ол-кор"? - Оливково-коричневый цвет. - А "2 п."? - Две песеты. Аббревиатуры ее заинтересовали. - Как сложно, - вздохнула она и, уже закрывая каталог, задала последний вопрос: - А цифра "четыре тысячи" в этом столбике? - Стоимость марки. - Ты хочешь сказать, что эта марка стоит четыре тысячи франков? - Ну да, - улыбнулся он. - Все цифры в этом столбике - это стоимость марок? - Да. Она с новым интересом принялась листать каталог. - Тут написано: "семьсот тысяч". Бывают марки, которые стоят семьсот тысяч франков? - Да. - У тебя они есть? - Этой нету. - А другие, такие же дорогие? - Почти такие же. - Очень дорогие? - Достаточно. - Так ты для них купил несгораемый ящик? Это было прошлой зимой; он помнил, что шел снег, внизу на оконных рамах лежали снежные валики. В каморке гудела печка. Было около восьми вечера. - Ничего себе! - Что? - Ничего. Я и не подозревала... На Старом Рынке считалось, что деньги у него водятся; но как родились эти слухи, понять было трудно. Может, оттого, что он долго не женился? Простые люди читают естественным, что холостяк откладывает деньги. Кроме того, до женитьбы на Джине он ел в ресторане у Пепито, другого итальянца, ресторан этот располагался на Верхней улице, за бакалеей Гриму-Мармиона, находившейся на углу площади. Конечно, в глазах розничных торговцев, у которых лавка занимала весь день, он торговал как любитель. В самом деле, мог ли он заработать на жизнь покупкой, продажей и обменом старых книг? Разве не случалось, что к нему в лавку по часу, а то и по два никто не заходил? Но он сводил концы с концами; к тому же к нему на два часа в день, а по субботам даже на полдня приходила прислуга - значит, деньги у него водились. Была ли Джина разочарована тем, что после женитьбы он не изменил образ жизни? Ожидала ли она чего-то другого? Он никогда не задавался этим вопросом и только теперь отдал себе отчет, что жил, не очень-то интересуясь происходящим вокруг. Интересно: все ли окажется на месте, если заглянуть в кассовый ящик, где в толстом потрепанном бумажнике хранились деньги? Иона был почти уверен в обратном. Джина порой таскала у него понемногу - как дети, которым ужасно хочется купить конфет. Вначале она довольствовалась несколькими стофранковыми монетами, которые брала из ящика с перегородками, где лежала мелочь. Потом осмелела и стала залезать в бумажник: время от времени он замечал, что не хватает тысячефранковой банкноты. А ведь он давал ей достаточно денег на хозяйство, никогда не отказывал в покупке платья, белья, туфель. Быть может, сначала Джина делала это по дурной привычке; он подозревал даже, что она брала деньги из кассы у родителей, когда жила с ними. Только тогда это было труднее: Анджела хоть и напускала на себя вид жизнерадостной матроны, но за денежками присматривала. |
