— Тягач? Школьный автобус?

— Угоним. Стэн, не заморачивайся этим, все получиться. Знак я и сам нарисую и принесу.

— Но ведь есть и другие вещи, — не унимался Марч.

— Успокойся, — заверил Энди.

— Давайте вернемся к мальчику, — напомнила Мэй. — Сколько ему лет?

— Двенадцать, — ответил Келп. — Возраст, когда хочется приключений. Для него это как поучаствовать в любимом телевизионном шоу.

— В любом случае мне жалко его, — сказала женщина, — даже если мы не выкрадем его. Жить одному только со слугами, не видеться с мамой шесть лет. Это не жизнь для маленького мальчика.

— Значит, для него это изменения в лучшую сторону, — подметил Келп.

Мэй уставилась на него:

— Похищение? Перемены к лучшему?

— Почему бы и нет? — казалось, Энди искренне верит в это. — От рутины нужно освобождаться.

— Хотелось бы мне знать, — продолжила Мэй, — к какому специалисту он ездит в город.

— Может быть, к логопеду, — предположил Келп, — как тот ребенок в книге.

Дортмундер ударил стаканом по столу. Разозленный, он спросил:

— Может хватить искать совпадения?

— Хорошо, какая разница, что он там делает, — пожал плечами Энди. — Главное, что он бывает в городе регулярно.

— Я просто подумала, может нам понадобятся специальные лекарства, процедуры или что-нибудь в этом роде.

— Он выглядит здоровым, Мэй. Кроме того, мы продержим его всего день или два. Наверное, он даже не пропустит свой сеанс.

— И все же мне хотелось бы узнать, с кем он встречается. Лишь узнать, что за врач. Просто знать.

10

ДЖИММИ ХАРРИНГТОН лежал на черной кушетке в кабинете доктора Шраубенциера. Разглядывая шторы тыквенного цвета, наполовину прикрывающие окна с климат контролем, он произнес:

— Знаете, в течение нескольких недель каждый раз, когда я приезжаю в город, у меня такое чувство, что кто-то наблюдает за мной.

— Мм хм?

— Необычно наблюдает, — продолжил Джимми. — Такое чувство, что я чья-то цель. Как цель снайпера. Как мужчина в башне в Остине в Техасе.

— Мм хм?

— Это, конечно, со стороны выглядит как паранойя. И все-таки это не настоящая паранойя. Мне кажется, я способен распознать параноидальные проявления, однако здесь я имею дело с чем-то иным. Что вы думаете по этому поводу, доктор?

— Ну, — произнес д-р Шраубенциер, — почему бы нам не заняться импликацией. Ты чувствуешь, что за тобой следят, что ты являешься чьей-то целью. Верно?

— Это верно. Специфическое ощущение, что некто смотрит на тебя и преследует определенную цель. Это часто случается, когда летишь на самолете и интуитивно чувствуешь, кто-то наблюдает за тобой. И начинаешь оглядываться по сторонам и замечаешь, что некоторые пассажиры действительно смотрят на тебя.

— И в нынешней ситуации? Кто-нибудь действительно следит за тобой?

Джимми хмуро взглянул на шторы. Они плавно колыхались в воздухе, исходящим от бесшумно работающего кондиционера в стене рядом.

— Не знаю, — ответил мальчишка. — До сих пор мне не удалось поймать кого-либо.

— Поймать? Наводящая на определенные размышления фраза.

— Но именно так я себя чувствую, — и Джимми сосредоточился, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Он посвятил психоанализу последние четыре года и добился значительных успехов.