— Вы убили его отца. Убили подпасков. Угнали стадо. Вы разозлили его. Это плохо.

— Ты что, старик, выжил из ума? — Чет больше не ухмылялся.

— Я? Еще нет… Но вот пастух без стада… Это плохо.

— Где он?! — рявкнул Чет.

— Там! — Халтет махнул рукой себе за спину. — Дома. Ждет вас.

— Ждет? — Чет поднял лук, нацелил стрелу точно в лоб старику.

— Да. Ждет. И он не один.

— Не один? — Лук был выгнут до предела. Тетива чудом держалась на кончиках пальцев, казалось, что она вот-вот их срежет.

— Не один… — Халтет тянул время. Так было договорено. Он не видел, что сейчас делают бойцы. Но он догадывался.

— Что ты имеешь в виду?

— Зачем ты целишься в меня? Я ведь на твоей стороне. Я все тебе рассказываю.

Чет не шевельнулся, не опустил оружие, не ослабил тетиву.

— Кто с ним?

Халтет пожал плечами:

— Я не знаю… Впрочем… — Он повел глазами вправо. Слегка улыбнулся, заметив знакомые стремительные силуэты, скользнувшие из-за домов на противоположной стороне улицы, поднял руку. — Да вон же они!

Чет медленно повернулся в сторону, куда показывал старик…

Первого бандита они сняли тихо и быстро. Буйвол подкрался к нему со спины, сгреб ручищами, зажав рот, а Малыш, вынырнув из-за угла, с десяти шагов выпустил стрелу, попав точно в сердце. Они оттащили тело за поленницу, сняли с него плохонький меч, отдали затаившемуся среди дров Шалрою.

— Иди стереги Айхию, — шепотом сказал Буйвол. Пастух кивнул и, пригнувшись, побежал к своему дому, оторой бандит, спиной прислонившийся к стволу тополя, Заметил их, но не успел поднять тревогу. Лишь страх плеснул в его глазах.

Стрела Малыша пробила врагу горло, а через мгновение меч Буйвола отсек ему голову. Еще продолжая жить, цепляясь за дерево, обезглавленное тело сползло на землю.

Никто ничего не заметил.

Дальше врагов было больше. Они стояли тесней, ближе друг к другу. Скучая, поглядывали по сторонам. Перемигивались, показывали какие-то знаки, словно переговаривались жестами, ухмылялись.

Держась за домами, прокрадываясь дворами, Малыш и Буйвол незамеченными подобрались к центру деревни. Подползли еще ближе, залегли за кучей навоза, осмотрелись.

Халтет беседовал с Весельчаком. Головорезы откровенно томились от безделья.

Семь человек, не считая главаря. Все на виду. Трое отложили луки. Двое других увлечены тихим разговором. Каждый из них — легкая мишень.

— Идем? — спросил Буйвол.

— Пошли, — Малыш приподнялся. Они бросились вперед и увидели, как Халтет показал в их сторону, но не точно на них, а мимо, и как он сказал громко:

— Да вон же они!

Чет Весельчак медленно повернулся в сторону, куда показывал старик. Руки его дрогнули.

— Этот мой! — проревел Буйвол.

Три бандита вздернули луки, рванули тетивы, словно хотели их порвать. Противники были плохими стрелками, и Малыш невольно поморщился. Он даже помедлил чуть, давая врагу лишнее время — так было интересней. И выпустил первую стрелу.

Все пришло в движение. Пригнувшись, убегал Халтет. Буйвол несся на Чета Весельчака, натянувшего лук. Шесть бандитов разбегались в стороны, рассредотачивались, пытаясь окружить неожиданно появившегося врага. Заваливался набок подстреленный разбойник.

Малыш выпустил вторую стрелу и снова не промахнулся. Он не стоял на месте, петлял, бросался из стороны в сторону, кружился, не давая противникам как следует прицелиться. Он видел каждого из них и предугадывал их действия. Он играл с ними, а они этого не понимали.