|
Естественно, он настоял на некоторых подробностях. – Ничего особенного, – сообщил я ему по телефону. – Просто Неро Вольф оставляет свою сыскную практику в связи с тем, что инспектор Крамер лишил его лицензии. – Это что, шутка? – поинтересовался Лон. – Это не шутка, а суровая правда. – Что ты имеешь в виду? – Я имею в виду, что ты можешь опубликовать это сообщение, использовав исключительные права, предоставленные нами твоей «Газете». Не думаю, что Крамер поставил об этом в известность прессу. – А об убийстве Гетца? – Всего лишь несколько абзацев. Подробности мы еще не можем сообщить даже тебе. Меня выпустили под залог. – Это я знаю. Ну и дела. Мы постараемся прислать вам все как можно скорее. Он повесил трубку, не предприняв никаких попыток выудить из меня дополнительную информацию. Естественно, предполагалось, что он пришлет Дэзл Дэна с репортером. Через два часа так и произошло. Вольф только что спустился из своей оранжереи. Впрочем, репортером оказался сам Лон Коэн. Я провел его в кабинет, он плюхнул на пол около моего стола огромную картонную коробку, снял пальто и демонстративно положил его сверху, давая понять, что Дэзл Дэн пока еще остается его собственностью. – Так с, за дело. Что сказал Вольф, и что ему ответил Крамер? Еще мне нужна фотография Вольфа, рассматривающего Дэзл Дэна… Я учтиво подтолкнул его к креслу и изложил все, чем мы готовы были поделиться. Естественно, этого ему было недостаточно, – а когда вообще репортеры бывают довольны? Он выпалил еще около дюжины вопросов, и я даже ответил на пару из них, после чего дал понять, что больше он не услышит ни слова. Сделка была заключена, он закрыл блокнот, встал и взял свое пальто. Но тут появился Вольф. – Если вы не спешите, мистер Коэн… – пробормотал он, входя. Лон выронил пальто и сел. – Что вы, мистер Вольф, мне еще девятнадцать лет до пенсии. – Так долго я вас не задержу, – вздохнул Вольф. – Как вам известно, я больше не сыщик. Однако я продолжаю относиться к классу приматов, а потому страдаю любопытством. А пресса должна удовлетворять любопытство обывателя. Скажите, кто убил Гетца? У Лона глаза полезли на лоб. – Арчи Гудвин? Это ведь был его револьвер… – Ерунда. Я серьезно спрашиваю. Из за злостной клеветы мистера Ковена я лишен привычных средств информации. Я… – Я могу опубликовать это заявление? – Нет. Это не для печати. Я же, в свою очередь, обещаю, что не буду разглашать ничего из сказанного вами. Будем рассматривать это как частный разговор. Мне очень интересно, что думают ваши коллеги. Кто убил мистера Гетца? Мисс Лоуэлл? Если да, то почему? Лон оттянул нижнюю губу, потом отпустил ее. – Вы имеете в виду, какие бродят версии? – Да. – Ну это отдельный разговор. – Я не возражаю. – Однако похоже было, что Вольф не испытывал радости по этому поводу. – Очень хорошо. Что касается мисс Лоуэлл, то этот вариант не исключен. Говорят, что Гетцу стало известно, что она переводила на свое имя отчисления продуктовых фирм, использовавших в своей торговой рекламе Дэзл Дэна, и он собирался предъявить ей обвинение. Для нее это должно было составить кругленькую сумму. – Имена, числа? – Не знаю. По крайней мере, я. По крайней мере, сейчас. – Свидетели? – Не встречал. Вольф запыхтел. – Мистер Хильдебранд. Если да, то почему? – С этим проще и печальнее. Он сам рассказывал об этом друзьям. |
