– Она такая же проститутка, как те, которых ты убил. И не надо ее жалеть. Ведь ты не жалеешь проституток?

Теперь контуженый смотрел только на шприц, ничего вокруг больше не замечая. Он помотал головой. А Топольский заулыбался:

– Правильно. Они – мусор, загрязняющий нашу жизнь. И ты сделаешь это, – продолжал он спокойным, ровным голосом, чтобы не вызывать у контуженого агрессии. – Ну, говори! – но тут же вспомнил, что Гаврюша не может говорить: – Ты согласен?

Не сводя глаз со шприца, контуженый кивнул головой.

Топольский цинично рассмеялся и отдал Гаврюше шприц.

Контуженый натренированным движением в один момент завернул рукав спортивной куртки и вонзил иглу в вену, впрыскивая в себя блаженную гадость. Уже через минуту, разомлев от кайфа, он закатил глаза и что-то тихонько замычал себе под нос.

Но Александр Иванович не позволил ему долго наслаждаться. Взглянув на ручные часы, Топольский резким движением схватил контуженого за плечо.

– Нам надо идти. Бери свой нож, и пошли. Скоро она закончит работать. Нужно встретить ее на улице. Пойдем, – тоном хозяина произнес он и направился к двери.

Такого Валерка не ожидал. Надо было выйти раньше, но теперь было поздно, Топольский уже вышел и остановился на улице, поджидая контуженого.

«Черт! Кажется, влип! Что будет, если они узнают про меня?» – с ужасом подумал Валерка.

И оставаться здесь, когда они уйдут, неизвестно на какой срок, тоже не хотелось. Прохладно. И вонища кругом.

С блаженным выражением на тупом лице Гаврюша подошел к верстаку, выдвинул ящик и извлек оттуда завернутый в тряпку здоровенный нож с длинным лезвием. Развернул тряпку, обтер лезвие и сунул нож в рукав спортивной куртки. Зачем-то взял с собой целлофановый пакет и направился к выходу, не подозревая, что с другой стороны верстака, в темном углу, сидит посторонний.

«Ну вот. И этот уходит. Хорошо, если он не додумается запереть дверь», – подумал Валерка.

Выйдя на улицу, контуженый захлопнул дверь и запер ее на ключ.

«Прекрасно. Я в западне и буду тут сидеть до их возвращения», – Валерка загрустил и уселся на пол, прислонившись спиной к закопченной стенке.

Услышанное не укладывалось в голове. Врач-психиатр и контуженый наркоман, легко согласившийся пойти на убийство.

«Топольский сказал: уберешь девушку. Ножом. Выходит, Александр Иванович тоже причастен к убийству? Если заставляет контуженого убивать. А может, он уже и сам свихнулся среди психов? Надо бежать отсюда, как можно скорее».

Но как выбраться из этого подвала, если дверь заперта? Валерка пожалел, что ввязался в чужие проблемы. Своих, что ли, мало? Теперь, похоже, их заметно прибавилось.

Но сидеть и ждать неизвестно чего – тоже глупо. Окон в подвале не было, но он отыскал люк, через который ссыпали уголь для топки.

Перемазавшись в угольной пыли, с лицом, как у негра, Валерка вскарабкался к створкам люка и попытался открыть их.

Бесполезно. Створки не поддавались. По-видимому, они были закрыты на замок. И тогда настроение у него упало окончательно. Зло и досада охватили парня. Он проклинал и себя, и этого бородатого психиатра вместе с контуженым, и весь белый свет. Все сейчас были против него.

Глава 7

– Лежи на заднем сиденье, когда подъедем к воротам. Не нужно, чтобы охранники видели тебя в моей машине, – сказал Топольский немому Гаврюше.

Тот подчинился и, поджав ноги, съежился на сиденье. Хотя еще не было случая, чтобы охранники проверяли машину. Ведь ее владелец не просто врач, а заведующий психиатрической больницей.

Топольский торопился. Подъехав к воротам, он нервно посигналил.

Из будки вышел бугай с сонной физиономией, глянул на машину и поспешил открыть ворота.