– Ввоз беженцев.

Петер затаил дыхание.

– Новым способом.

– Каким таким новым способом? – нетерпеливо спросил Стефан, но Петер оставался спокойным.

«Сейчас расколется, – надеялся он. – Совсем чуть‑чуть осталось».

Начав говорить, Свен словно не мог остановиться, но при этом ловко обходил опасные места, не сообщая лишних подробностей, в частности имен.

– Рагнар считал, что поездка из Сомали или, к примеру, из Ирака в Швецию обходится беженцу в невероятную сумму и поэтому можно привлечь некоторых, тщательно отобранных заранее беженцев, предложив им существенно более льготные условия.

– А что было целью этого плана? – удивился Стефан. – Чего ради подобная щедрость?

Безрадостный смех Свена эхом раскатился по допросной.

– Щедрость! – зло повторил он. – Поверьте, для человека церкви Рагнар Винтерман имеет крайне отдаленное представление о том, что означает это слово. План Рагнара сводился к тому, чтобы заинтересовать единичных беженцев, затем при помощи поддельных документов обеспечить им въезд в страну и совершать их руками хорошо спланированные преступления. Отбирались беженцы, имевшие в прошлом военную карьеру. Затем предполагалось, что их вышлют домой и никто никогда не сможет разыскать ни исполнителей преступления, ни проследить их связь с нами.

– Ограбления инкассаторов, которыми мы занимались последние месяцы… – начал Стефан.

Свен согласно кивнул.

Петер знал об ограблениях. Удивительно хорошо спланированные и примечательные применением совсем иного рода насилия, необычного для преступлений подобного рода.

– Я решил не принимать участия в отвратительных делах такого сорта, но когда увидел в новостях репортажи об ограблениях, то понял, что они принялись за дело.

Еще одна морщина на лбу Стефана.

– Вы сказали, что беженцев планировалось отсылать обратно домой?

Свен кивнул.

– Почему в таком случае двоих нашли мертвыми в Стокгольме?

– Не знаю, – сказал Свен с крайне испуганным видом.

– Вы наверняка контактировали с Рагнаром Винтерманом по этому поводу, – настаивал Петер.

Свен снова кивнул:

– Да, но Рагнар оба раза сам выходил на меня, чтобы удостовериться, что я буду молчать. И еще раз, когда мне звонил Юсеф. Ему дал мой номер кто‑то из этих ребят, думая, что я по‑прежнему в деле. Это все Рагнар устроил.

Размышляя о лавине насилия и смертей, которую за последние недели вызвала деятельность Рагнара Винтермана, Петер пришел к выводу: что‑то в этой преступной организации наверняка вышло из‑под контроля.

– А что Якоб Альбин? – спросил он. – Он знал об этих предприятиях?

Свен посмотрел на него страдальческим взглядом.

– Нет, мы никогда не рассказывали ему, что мы затеяли. Но я думаю…

Полицейские ждали.

– Боюсь, что все же он напал на след, – он, дурачок, очевидно пошел к Рагнару и рассказал ему, что до него дошли слухи о новой сети контрабандистов, которая обосновалась в Швеции.

– Сеть, более щедрая к иммигрантам, чем все другие, – сказал Петер.

– Да, – подтвердил Свен.

– И с этого все началось, – подытожил Стефан.

– Думаю, именно так все и было, – сказал Свен. – Но я ничего не знаю наверняка.

Стефан некоторое время колебался, прежде чем продолжить:

– Так кто же, черт побери, взял вашу машину, Свен?

– Не знаю.

– Такого просто не может быть, чтобы Рагнар Винтерман один стоял за всей этой гигантской организацией.