И тогда Петрик залепетал, глотая слюну, заикаясь, краснея и пятясь назад:

— Я пришел… по фамилии Петрик Николаев… я пришел в первый класс…

— Вот как! — сказала маленькая учительница. — Кажется, ты у меня в классе. Сейчас посмотрю. Так и есть. Петрик Николаев — первый класс . А». Запомнишь?

— Первый класс . А»? — быстро повторил Петрик.

— Запомнишь?

— Запомню, запомню.

— И я первый класс . А», — шопотом прогудел Опанас.

— А зовут меня Клавдия Сергеевна. Запомнишь?

— Запомню, запомню.

— И мою учительницу зовут Клавдия Сергеевна, — снова загудел Опанас, высовываясь из-за спины Петрика.

— Значит, вы оба в моем классе, — сказала Клавдия Сергеевна, засмеялась и, что-то отметив на листке бумаги, отошла к другим ребятам.

— Наша? — с почтительным уважением сказал Петрик.

— Наша! — гордо сказал Опанас.

Это был день, восхитительный во всех отношениях. И ничто не смогло его омрачить!

Какое наслаждение войти в класс, в эту огромную комнату, с такими светлыми окнами, что казалось, стен вовсе не существует!

А как приятно сесть первый раз за парту! И уложить в ящик портфель! И положить руки на покатую крышку! А потом откинуть часть этой крышки и посмотреть, как она легко закрывается. И еще заглянуть в чернильницу. И погладить рукой скамейку. И снова положить руки на поверхность парты и ждать, что будет дальше.

Но что все это было в сравнении с тем моментом, когда учительница Клавдия Сергеевна начала урок! Во-первых, она сказала, что полагается вставать, когда учитель входит в класс. И они все попробовали это сделать. Пусть это получилось на первый раз чересчур громкое вставание, но зато как они старались! Они вскочили все разом, все как один, и Клавдия Сергеевна похвалила их.

Потом Клавдия Сергеевна вызвала каждого по фамилии. И Петрик прямо не мог дождаться, когда придет его очередь.

А когда Клавдия Сергеевна спросила, кто знает буквы, и кто умеет читать, и не пробовал ли кто писать, и до скольких кто может считать, Петрик, Опанас и все ребята старались поднимать руки всех выше, чтобы Клавдия Сергеевна видела, что все они умеют: и писать, и читать, и считать…

— Вот какие вы молодцы! — сказала Клавдия Сергеевна. — Значит, вы все уже знаете!

— Мы можем начать все сначала! — с жаром крикнул Опанас, вскакивая с места.

— Никогда не вредно повторить то, что знаешь! — сказала Клавдия Сергеевна и засмеялась.

На втором уроке было письмо. И тут выяснилось, что у двух мальчиков и одной девочки нет тетрадок. Тогда Петрик объявил на весь класс, что у него с собой целых тридцать тетрадок и если нужно, то пожалуйста, он с удовольствием даст свои тетради. И как это было приятно, когда Клавдия Сергеевна взяла у него три тетради и сказала:

— Очень хорошо быть таким запасливым!

И тогда, вне себя от гордости, Петрик сказал, что у него еще имеется сто перьев «пионер».

К сожалению, перья не понадобились.

— А карандаши? Их у меня тоже очень много.

Но и карандаши были у всех.

— А резинки для чернил?

— Сколько же ты всего принес? — пряча улыбку, спросила Клавдия Сергеевна.

— Целый портфель! — сказал Петрик, окидывая всех победоносным взглядом.

А переменки? Что могло быть лучше маленьких переменок? Сколько можно было всего сделать в эти пять минут перерыва между уроками! Можно было, например, походить по коридору — правда, не слишком удаляясь от классных дверей.