* * *

    -  Эй-эй! Куда ты лезешь?! - дежурная по станции выскочила наперерез нарушителям из своего застекленного аквариума.

    -  Мамаша!.. Ну что вы, в самом деле, шумите? Я что, пытаюсь украсть ваши турникеты? - Детина, косая сажень в плечах, бережно поддерживая за плечо своего приятеля, широко и добродушно улыбнулся дежурной. - Ну, выпил человек немножко, ну, разморило его на солнышке. С кем не бывает? Что же ему по этому поводу, дома не ночевать?

    -  Меня это не интересует. Такси берите, - не унималась командирского вида мамаша. - А будите буянить - милицию вызову.

    -  Тю, зачем нам милиция? - в руке громилы появилась смятая купюра.

    -  Стой, Колян, держись, браток! - прислонившийся к нему приятель, едва удерживал вертикальное положение. - Мамаша, я же по глазам вижу, что вы добрая женщина. Неужели мы с вами не договоримся?

    -  Не положено пьяному в метро, - заметно смягчилась дежурная.

    -  Да разве ж он пьяный? Он усталый, - детина незаметно всунул «фантик» в карман форменной тужурки.

    -  Фу, как спиртягой прет. Ладно. Только чтоб тихо мне, - женщина потрясла пальцем перед носом возвышающегося над ней «братана».

    -  Заметано.

    Станция метро «Курская» несмотря на поздний час, была довольно многолюдной. Однако в вагоне сочувственно настроенные мужики потеснились, освобождая место беспробудно пьяному собрату. Тот обвел пассажиров мутным взглядом и рухнул на скамью, уронив рядом с собой на пол кожаную сумку. «Кранты камере!» - вздохнул про себя его провожатый. И синий поезд метро повез «оператора» в бесконечное путешествие по кольцевой линии. Майор Валерий Пластун вышел на «Парке Культуры».

    Глава 3

    Ну что ж, господа «мушкетеры», пора подводить первые итоги. Как говорил император Наполеон, закладывая два пальца за лацкан своего любимого серого егерского мундира: «Ввяжемся в драку, а там разберемся!» Хорошо бы, конечно, знать, что думал на эту тему старик Кутузов. Увы, флегматичный фельдмаршал не утруждал себя изречением афоризмов, оставляя нам самим домысливать мнение победителя.

    С дракой у нас все в порядке. Можно не сомневаться, что наружка уже поставлена на уши нашей милой проделкой. А что в наших закромах? Твердая уверенность в том, что против нас работает ФСБ. Немало, но в общем-то и немного. Топтуны, как известно, народ подневольный, и, как бы не беспокоила нас слежка, инициатива, скорее всего, исходила не от них. От кого же? Это ещё надлежало выяснить. Все, что у нас имелось на этот момент - кассета с записью похорон и номер телефона некоего Петра Филипповича. Расклад, конечно, ещё тот, но играть все таки можно. Ключевая фигура на данном этапе - «сосед Красильникова». Судя по всему, какой-то значительный чин в наружке. Информация о заказчике вчерашней видеосъемки должна проходить через него. Как говорил медвежонок Винни Пух: «Дерево само жужжать не может. А зачем тебе жужжать, если ты не пчела?»

    «Петр Филиппович, Петр Филиппович, как бы нам с вами познакомиться поближе? Я вполне допускаю, что вы даже нормальный профи. Мастер своего дела. Только вот дело у вас такое малопрестижное и в рекламе не нуждающееся. Конечно, если хорошо поискать, то подход найти можно. Одна беда - времени нет. Что ж, придется настоять на личной встрече», - сопровождаемый такими грустными мыслями, я миновал скучающих у крыльца каменных львов и направился в наш сектор.

    Слава Бирюков полудремлет в широком кожаном кресле, по-американски положив ноги на журнальный столик.