С другой стороны портьеры к нише приблизились чьи-то шаги. Приглушенный голос Лизы произнес:

— Николя, вы здесь? Натали разыскивает ее маман.

Наташа прерывисто вздохнула:

— Ну вот! Я же говорила… Цербер идет по следу.

По дороге домой брат с сестрой молчали в присутствии тетушки, которая рассыпала дифирамбы дому Донских, вкусу хозяйки и сдержанному благородству Петра Владимировича.

— Ведь он имел право пристыдить тебя, Лиза, когда ты понесла ахинею насчет крестьян! А он и слова упрека не произнес, — говорила она восторженно.

Лиза чуть поморщилась:

— Разве князь уже имеет на меня какие-то права, чтобы стыдить или упрекать?

— Князь имеет право на что угодно, — наставительно проговорила Аглая Васильевна.

«Какая глупость! — Лиза не произнесла этого вслух, предпочтя спорить с тетушкой мысленно. — Он получил титул по наследству. Разве это делает его выше других людей в моральном отношении? Разве он более развит духовно, чем любой из нас? Или совершил какой-то неслыханный подвиг, который выделил его из общего ряда? Может, когда-то его предки действительно постояли за Отечество… Уж не Дмитрия ли Донского он потомок? Если так, то Петр Владимирович является далеко не лучшим представителем славного рода. Впрочем, как говаривала наша нянюшка, в семье не без урода!»

Эта внутренняя тирада, направленная против князя, привела Лизу в веселое расположение духа. И в дом она вбежала, напевая романс, который начала разучивать еще при отце.

Последовав вслед за Лизой в ее комнату, Николя спросил сестру:

— Почему ты сидела за столом с таким несчастным видом? Князь чем-то обидел тебя?

— Ах нет, нет! — заверила Лиза. — Просто я находилась между ним и его матушкой и вообразила себе, что уже вхожу в их семейство и теперь обречена до конца жизни видеть их рядом с собой. И такая тоска меня взяла! Ох, Николя… И как это люди живут без любви?

— Натали говорит, что у ее родителей тоже несчастливый брак, — заметил он.

У Лизы сразу вспыхнули глаза: — Расскажи мне скорее про Натали! Она — настоящая?

— О да! — горячо заверил Николя. — Она замечательная! Она все так тонко чувствует. И такая нежная…

Лиза прижала руки к щекам:

— Вы целовались?!

— Конечно, — улыбнулся брат со взрослой снисходительностью. Хотя накануне он еще и мечтать об этом не смел.

— О боже! — Сестра бросилась ему на шею. — Николя, как это чудесно! Значит, она ответила тебе любовью?

— Надеюсь, это любовь, — проговорил он с некоторой опаской.

— Да иначе и быть не могло! — заверила Лиза. — Ты ведь у меня самый лучший на свете! Как она могла не влюбиться в тебя?

Николя довольно улыбнулся:

— Неужели я самый лучший? А как же Кузминский?

Ее радость тут же померкла. Оставив брата, Лиза отошла к окну, за которым уже сгустились сумерки.

— Кузминский — это другое. Да ты ведь и сам понимаешь! Не станешь же ты сравнивать меня и Натали! У каждой из нас свое место в твоем сердце. Надеюсь, я своего еще не лишилась?

Она обернулась к нему с улыбкой, и Николя перевел дух. Он уж подумал было, что своим неосторожным вопросом опять погрузил душу сестры в тоску. Но сейчас он обнаружил в ее глазах решимость.

— Николя, я должна увидеться с ним снова, — проговорила Лиза почти сурово: — Сегодня за обедом я окончательно убедилась в том, что мне просто необходимо окончательно выяснить, каково отношение Алексея ко мне.