– Кстати, – сказал шут, – после тебя будет выступать парень, у которого что‑то не в порядке с ногой. Говорят, он здорово прихрамывает. Так что не тебе одному здесь будет трудно…

– Прихрамывает? – переспросил Рафи.

– Ну да. Удивляюсь, как он здесь выступает. Хромой матадор в столице – это…

– Подожди, подожди, – Рафи схватил хозяина за руку. – Как его зовут?

– Не знаю.

– Не Мигель?

– Откуда мне знать! Я не интересуюсь хромыми матадорами… А что, он твой знакомый?

Рафи пожал плечами.

– Я знавал одного тореро, который хромал. Но к тому времени он был уже бывшим  матадором. С одной здоровой ногой от быка не побегаешь… Так что, когда мы познакомились, он оставил корриду. Хотя… Нет, скорее всего, это просто совпадение.

Но Рафи сам не верил в то, что говорил. В ушах его звучал голос цыганки. «Друга старого встретишь, да недолго вместе будете», – так, кажется, она сказала. Да, это ее слова. Неужели…

– Узнай, как его зовут, – сказал Рафи.

– Хорошо. – недоуменно ответил хозяин.

– Узнай как можно быстрее… Это очень важно.

– Да ты и сам можешь услышать его имя. После тебя сразу выступает он.

– Мне нужно сейчас. Понимаешь? До того как я выйду на эту чертову арену.

Шут с удивлением посмотрел на юношу. Лицо у того было белым как мел, незрячие глаза вытаращены больше обычного. Его трясло, как в лихорадке. Таким возбужденным хозяин его ни разу не видел.

– Ладно, постараюсь, – сказал шут. – Только давай сначала я отведу тебя туда, где ты сможешь переодеться. Поспеши, времени осталось совсем немного. Клоунада вот‑вот начнется.

Они прошли вдоль конюшни к низкой, но почти такой же длинной, как конюшня, пристройке, где размещались лекарь, что‑то вроде небольшой церквушки и обслуга и где было несколько комнат, отведенных для матадоров с их помощниками. Пока они шли. Рафи несколько раз уловил саркастические смешки у себя за спиной. Кто‑то вполголоса проговорил:

– Ну и потеха будет сегодня. Калеки на арене…

В другой раз юноша не спустил бы человеку этих слов. Но сейчас оп лишь поморщился, как от горькой настойки, и ничего не сказал. Он думал только об одном– Если хромой матадор действительно Мигель – значит, цыганка говорила правду. Ее пророчество – это не бред больной старухи и не выдумка шарлатанки. А коли так, должно сбыться и все остальное.

Он сможет видеть.

Да, ведь это было частью предсказания. Сердце Рафи едва не выпрыгивало из груди. Он хотел верить в то, что все правда. И в то же время боялся в это поверить. Слишком много было разочарований. Слишком часто он оказывался в одном шаге от своей мечты, но вмешивалась безжалостная судьба и он оставался ни с чем.

Едва они оказались в комнатушке, пропахшей кислым потом и сыростью, он повернулся к шуту.

– Иди. Узнай его имя.

– Подожди, я должен помочь тебе одеться.

– Я справлюсь сам. Иди скорее.

– Да к чему такая спешка?

– Потом я тебе все расскажу. Ступай быстрее… Подожди. Если окажется, что его зовут Мигель, постарайся найти его до боя. Найдешь – спроси, знает ли… помнит ли он мальчика по имени Рафи.

– Может, все‑таки…

– Иди же, – повторил Рафи.

Хозяин покачал головой, вздохнул и вышел из комнаты. В нем крепла уверенность, что он сделал большую ошибку, привезя в столицу свой цирк.

Оставшись один, Рафи нервно заходил взад‑вперед по комнате. Ему нужно было успокоиться.