Всегда тщательно, но скромно одетый либо в бархат, либо в сукно приглушенных тонов, Этьен Брюнель слишком страдал от разницы в годах, отделявшей его от жены, чтобы легкомысленно молодиться.

Они вышли наконец к улице Кэнкампуа, одной из самых престижных в квартале. Между высокими, узкими домами с каркасными деревянными стенами, заполненными кирпичом, первые этажи которых с раскрытыми на улицу окнами были завалены различными товарами, сновали люди всех состояний. Роскошная улица, где галантерейщики, единственные из городских торговцев имевшие право торговать всем понемногу, разжигая вожделение покупателей, предлагали тысячи украшений и медных изделий, всегда так соблазнявших Матильду. Проходя мимо, она с интересом поглядывала на украшенные вышивкой сумочки, на восточные ткани, на шляпы с цветами или же с павлиньими перьями, на расшитые пояса, на кожаные кошельки из Кордовы, на кружева и кожаные перчатки, не пропуская и музыкальные инструменты, румяна, пудры и духи, украшения из чешуйчатого золота, черепаховые гребни, восковые записные дощечки, стило, зеркала из полированного олова и великое множество прочих, приятных на вид и всегда желанных мелочей.

В свою очередь, ювелиры предлагали восхищавшие толпившихся прохожих и строго оценивавшиеся Этьеном, старавшимся не дать обойти себя конкурентам, всевозможные изделия из золота и серебра, превосходные камни и жемчуг, янтарь, оловянные изделия, кожу, кораллы с морского дна — все то, включая металлические украшения и геммы, что позволяло проявиться изобретательности и сноровке лучших в стране мастеров. Все эти чудесные вещи сияли в лучах солнца, искрились, ярко вспыхивали или мерцали, как и жадные глаза, лишь с трудом отрывавшиеся от этих сокровищ.

Мастерская метра Брюнеля была одной из самых больших на этой улице. У него работало много учеников и подмастерьев. Среди них младший сын супругов, Бертран, привносил в дело отца старинный вкус к хорошо выполненному изделию, к хорошей работе дружелюбную веселость, делающую его общительным с клиентами, что имело немалое значение. Он приветствовал Матильду, которую в церкви видел лишь издали.

— Да хранит вас Бог, мама!

Единственный из детей, унаследовавший у ювелира вполне определенную торговую хватку, он и физически был похож на отца больше, чем остальные. Это был веселый, но раздражительный характер, одновременно мягкий и беспокойный. Сама любезность и приветливость, он мог порой впадать в скверное настроение и поступать безрассудно. Несмотря на то, что паренек был еще очень юн, он уже любил красивых девушек, удовольствия, любил и хорошо поесть. Полный жизнелюбия, чувственный и нетерпеливо стремившийся охватить все сразу, он обещал стать опытным коммерсантом и сердцеедом.

Этьен Брюнель оставил жену с сыном над эскизами крестов, которые поручил им разработать, а сам направился к Большому мосту, где должен был встретиться с купцом из Брюгге.

Матильда всегда любила работать с Бертраном, но была особенно признательна ему в то утро за его увлеченность совместной работой. Благодаря ему, его хорошему настроению, ей не стоило большого труда отогнать свои чересчур смелые мысли, волновавшие ее с самого утра. Осознавая всю хрупкость этой помощи извне и понимая, что ей следует обрести необходимую твердость в самой себе, она была рада помощи и поддержке, которыми было само присутствие сына.

Около одиннадцати они вдвоем отправились на улицу Бурдоннэ, где семья обычно собиралась к обеду.

После обеда, во время сиестывытянувшись на постели в своей комнате рядом с Этьеном, имевшим привычку засыпать едва коснувшись подушки, она обнаружила, что плачет.

Вот уже несколько лет ей приходилось переживать тяжелые минуты, когда она лежала, как теперь, рядом с мужем, а иногда она просто в панике укладывалась в эту постель.

Стараясь не разбудить спавшего рядом стареющего мужчину, чтобы не спугнуть в своем воображении образ супруга, который был таким пылким любовником, она тихо покинула супружеское ложе.