рвано вздыхала. Постанывала, слыша собственные

стоны будто со стороны. Но скоро она перестала чувствовать себя отдельно от него.

Смешались их вкусы и запахи, соединились вздохи. Дрожь

стала общей. Завибрировали оба, когда наконец он медленно и глубоко вошел в нее, и

замерли, пережидая первую сладостную минуту. Минуту,

когда они еще что-то соображали. Потом пошла безостановочная дрожь, потеря контроля и

сладкое беспамятство. Подчинение его рукам, его

движениям, его порывам.

Мажарин впечатывался в ее тело без нежности. Брал, трогал и двигался в ней жадно. Она

только то шире разводила колени, то сжимала их крепче;

то опиралась ладонями в диван, выгибая спину; то вытягивалась, то сжималась под его

тяжелым телом.

Сергей поцеловал ее искусанные опухшие губы, чувствуя, как она накалилась и кончила.

Вскрикнула, обмякла. Между ними стало совсем мокро и

скользко от ее влаги.

Слизнул капельку пота с ее шеи.

— Пульс проверяю, — выдохнул прямо в кожу и прижался горячими губами к бьющейся

жилке.

— Нет у меня пульса, можешь не проверять. Кончился…

Глава 4

— Блин, Серёга, знал бы, что ты за Маринкой приедешь, за Нинкой бы не поехал. Задолбали

эти девки. Это они отдыхают, а мне завтра на работу,

— недовольно сказал друг, увидев Мажарина.

— Я еще полчаса назад сам не знал, что за Маринкой приеду.

— А-а, я ж тебе даже не звонил сегодня. Замотался, не до того было. У Арсюши день

рождения, вот и гулеванят.

— А они-то каким боком там?

— У Арсюши с Нинкой любовь. Внезапно образовалась.

— Как всё серьезно, — отозвался Мажарин с иронией. — А Стэльмах, видать, почетная

гостья.

— Говорят, танцы на столах уже были.

— И я даже знаю, кто выше всех юбку задирал, — кивнул Мажарин, посмеявшись.

Но в груди вдруг от собственных слов ощутился неприятный холодок. И так Маринка его

выбесила: весь день на звонки не отвечала, а полчаса

назад прислала сообщение «Забери меня из клуба». Он разозлился, но всё равно поехал за

ней.

— О, идут, — удовлетворенно выдохнул Витя.

Девушки подошли к ним, Нина поздоровалась, что-то весело прощебетала. Витя, не

особенно рассусоливаясь, сразу потащил сестру к машине.

Мажарин оглядел Стэльмах неравнодушным взглядом. Платье на ней до колен и шпильки.

Такая скромняшка с виду, ничего провокационного будто

и вызывающего. Кроме природной притягательности.

— А девица-то сегодня при параде. Тоже хочу танцы на столе. Можно голышом.

— А что и у тебя сегодня день рождения?

— Это ты подарки так раздавала?

— Ага.

— Почему на звонки мои не отвечаешь?

— Зачем?

Он некоторое время смотрел на нее, что-то ища в лице или оценивая сказанное.

— Ну ладно тогда, пока. — Легко пожал плечом, развернулся и пошел к машине.

Маринка глядела ему вслед, на миг заметавшись в мыслях: побежать за ним или остаться на

месте. Сделав несколько нерешительных шагов, она

остановилась, все-таки не веря, что Сергей вот так уедет и оставит ее. Нет, он не может.

А Мажарин смог. Он сел в свою темно-синюю «мазду» и уехал.

Будто отмерев, Стэльмах засуетилась и начала шарить в карманах кожаной куртки, ища

сотовый. Нет уж, на такое у нее расчета не было.

Найдя мобильный не в куртке, а в сумочке, она набрала Серёжкин номер и попросила почти

покаянным голосом:

— Серёжа, вернись.

— Волшебное слово.