|
Так безветрен-но, что холод пробирает до костей. И даже проблески солнца не могли прогнать темно-серую тень, покрывавшую город. На обратном пути из банка я зашел в укромное кафе-стекляшку на улице Аояма, заказал кофе и стал листать только что купленную книжку. Насладившись первы-ми страницами, поднял взгляд на дорогу, всматриваясь в вереницу ползущих автомобилей, затем опять углубился в книгу. – Привет, – сказал он и назвал мое имя. – Я не обознался? Я удивленно поднял глаза и кивнул. Лицо незнакомое. Примерно моего возраста, прилично одет – ладное синее пальто, галстук в тон, при этом все производит впечатление легкой поношенности. То же касалось и взгляда: если присмотреться, чего-то не хватало на ухоженном лице, в котором нагромоздились несуразные, собранные по случаю фрагменты. Будто разнокалиберная посуда на импровизированной вечеринке. – Ничего, если я присяду? – Пожалуйста, – ответил я. А что еще в такой ситуации скажешь? Он сел напротив, достал сигареты и зажигалку, но, не прикуривая, положил на стол. – Не припоминаешь? – Нет, не помню, – беспомощно признался я, расставшись с надеждой что-либо вспом-нить. – Извини, но так со мной постоянно – с трудом вспоминаю лица. – Стремишься забыть прошлое? Вот что это такое. Видимо, подсознательно. – Может, и так, – согласился я. Пожалуй, так оно и есть. Когда официантка принесла воды, он заказал кофе по-американски, попросив сделать по-слабее. – Желудок болит. Вообще-то врач запрещает и кофе, и курево, – лукаво улыбнулся он. За-тем повертел в руках сигаретную пачку. – Вот такие, брат, дела. Кстати, к нашему прошлому разговору. Я помню все прошлое абсолютно точно так же, как ты его забываешь. Странное дело, да? И чем больше силюсь хоть как-то забыть, тем явственней вспоминаю разные факты. Прямо беда... Какая-то часть моего сознания противилась такому поползновению на мое личное время, но другую его ораторские приемы увлекли. – Явственно вижу все, что было тогда. Начиная с погоды, температуры воздуха – вплоть до запаха. Иногда сам не могу понять, где же я настоящий? А с тобой такое бывало? – Нет, не бывало, – не умышленно, но при этом холодно ответил я. Однако собеседник мой не показал виду. Несколько раз довольно кивнул и продолжил: – Вот почему я помню тебя так отчетливо. Шел по улице, бросил взгляд за стекло – и сразу все понял. Я ни от чего не отвлекаю? – Нет, вот только я вспомнить никак не могу. Ты, конечно, извини... – Ничего, я сам виноват – морочу тебе голову. Не переживай. Придет время вспомнить – всплывет в памяти само. Дело такое. – Может, скажешь, как тебя зовут? А то я ребусы не люблю. – Причем тут ребус? Считай, что у нынешнего меня нет имени. Раньше было... незапятнан-ное такое, лучезарное. – Он добродушно улыбнулся. – Вспомнишь его – хорошо, нет – тоже ни-чего. По правде говоря, мне все равно. Принесли кофе, он стал прихлебывать, но, казалось, без особого наслаждения. Я не смог уловить в его словах смысла. – Слишком много воды утекло под мостом. Ну, помнишь, в учебнике по английскому... в старших классах? – В старших классах? – Как много может измениться за какие-то десять лет. Разумеется, нынешний я существует благодаря тому мне десятилетней давности, но ощущения этого у меня нет. Будто где-то мое нутро подменили. Что думаешь? – Не знаю. Он скрестил руки и прочнее уселся на стуле. На этот раз выражение его лица недоумевало: дескать, а это еще почему? – Ты женат? – не меняя позы, спросил он. – Да. – Дети есть? – Нет. – А у меня есть – мальчик. Разговор о детях на этом иссяк, и мы замолчали. Стоило мне взять в руку сигарету, как он моментально поднес зажигалку. |
