|
Поэтому, когда она появилась после нескольких дней отсутствия, я встретил ее с некоторой опаской: кто знает, какая фантазия могла взбрести ей в голову! Она вошла и села на краешек стула. Я внимательно к ней присматривался. Она была в узком, плотно облегавшем ее зеленом суконном костюме, ее шляпка с петушиным пером была какой-то модификацией тирольской охотничьей шляпы. Она медленно стянула с пальцев узкие желтые лайковые перчатки и протянула мне руку. - Прощайте, Август. Она любила делать все шиворот-навыворот. - Странная манера здороваться, - сказал я. - Мы не виделись три... нет, уже четыре дня. - Вы скоро совсем забудете меня, - сказала она без особого ломанья. - Что я вам! - Неужели, став госпожой Гренер, вы лишите меня своего внимания? - спросил я, чуть-чуть ее поддразнивая. - Я не предполагал, что ваш супруг способен полностью завладеть вашей особой. - Не смейтесь, Август, - серьезно произнесла Янковская. - Очень скоро нас разделит целый океан. Я решил, что это - фигуральное выражение. - Мы с Гренером уезжаем за океан, - опровергла она мое предположение. - Мне жаль вас покидать, но... Она находилась в состоянии меланхолической умиротворенности. - Как так? - вполне искренне удивился я. - Как же это профессор Гренер отказывается от участия в продвижении на Восток? - Видите ли... - Она потупилась совсем так, как это делают девочки-подростки, когда в их присутствии заходит разговор на смущающие их темы. - Гренер внес свой вклад в дело национального возрождения Германии, - неуверенно произнесла она. - Но, как всякий большой ученый, он должен подумать и о своем месте в мире... Ее речь была что-то очень туманна! - Впрочем, лучше спросите его об этом сами, - сказала она. - Он заедет сюда за мной, в конце концов мне теперь остается только сопутствовать ему... Она выступала в новой роли. Действительно, Гренер появился очень скоро. Полагаю, он просто боялся оставлять надолго свою будущую жену наедине с Блейком, у которого с таким трудом ее, как он думал, отнял. Ученый-генерал на этот раз произвел на меня какое-то опереточное впечатление. Он порозовел и сделался еще длиннее, движения его стали еще более механическими, он двигался точно на шарнирах; вероятно, ему хотелось казаться и он казался себе моложе. - Дорогой Август! Он приветственно помахал мне рукой, подошел к Янковской, поцеловал ей руку повыше ладони. Мои гости пили чай так, что чем-то напоминали балетную пару, столь согласованны и пластичны были их движения. - Софья Викентьевна сообщила мне, что вы уезжаете, господин профессор, - сказал я. - Мне не совсем только понятно, кто же теперь будет опекать валькирий в их стремительном полете на Восток? - Ах, милый Август! - сентиментально ответил Гренер. |
