|
– Как он собирался ее убить? Женщина была совсем молоденькая, намного моложе, чем хотела казаться. Временами она напоминала маленькую девочку, которая вот вот сорвется на истерику. В такие моменты она не сводила глаз с часов, словно черпала в них силы. Ее покачивало. Должно быть, она очень устала. Бригадир чувствовал аромат ее косметики, к которому примешивался слабый запах пота. – Как он собирался ее убить? – повторил Симон. – Не знаю. Я ведь была не одна и не могла все время прислушиваться. – Альбер тискал тебя? – Нет. Только держал за руки. Пожилой сказал что то вроде: «Я решил провернуть дело сегодня ночью». – Но это вовсе не значит, что он собирался ее убить. Может, просто хотел украсть драгоценности. А может, он – обычный кредитор, который думал послать к ней судебного исполнителя. – Нет, – упрямо отрезала она. – Откуда ты знаешь? – Здесь совсем другое. – Он говорил именно об убийстве? – Уверена, но слов не помню. – Может, ты что то не поняла? – Нет. – Это было два часа назад? – Примерно. – И зная, что готовится преступление, ты сообщаешь только теперь? – Я была взволнованна. И потом, не могла уйти из «Пикреттс» до закрытия. Альфонси на этот счет очень строг. – А если бы ты сказала ему правду? – Он, конечно, посоветовал бы не лезть не в свое дело. – Постарайся точно вспомнить все, что они говорили. – Они говорили мало. И я не все слышала. Играла музыка. Таня исполняла свой номер. Бригадир уже начал делать кое какие заметки, но еще не особенно верил услышанному. – Ты знаешь графиню? – Вряд ли. – Может, заходит какая к вам в заведение? – У нас редко бывают женщины, а чтобы графиня!.. Нет, никогда не слышала. – Ты не пыталась увидеть лица мужчин? – Не решилась. Я струсила. – Почему? – Вдруг они поймут, что я подслушала. – Как они называли друг друга? – Не обратила внимания. Один из них, по моему, Оскар. Но не уверена. Я много выпила, и у меня разболелась голова. Хотелось спать. Если бы знала, что вы мне не поверите, не пришла бы. – Сядь. – Мне нельзя уйти? – Не сейчас. Он указал ей на скамейку у стены под официальными объявлениями и снова стал задавать вопросы. – Имя? – Арлетта. – Настоящее имя. У тебя есть удостоверение личности? Она достала из сумочки документ, протянула ему. Он прочел: «Жанна Мари Марсель Леле, 24 года, уроженка Мулена, балерина, Париж, ул. Нотр Дам де Лоретт, 42–6». – Почему ты назвалась Арлеттой? – Это мой сценический псевдоним. – Ты играла в театре? – Не в настоящем. Он пожал плечами, записал данные, вернул удостоверение. – Сядь. Тихонько попросив коллегу понаблюдать за женщиной, бригадир прошел в соседнюю комнату и позвонил в дежурную службу полиции. – Ты, Луи? Это Симон из квартала Ларошфуко. Сегодня ночью случайно не было убийства графини? – Почему именно графини? – Не знаю. Может, нас разыгрывают. С виду малышка немного тронутая. Во всяком случае, пьяна в стельку. Она слышала краем уха, как сговаривались убить графиню, у которой якобы есть драгоценности. – На табло ничего нет. – Если случится что нибудь в этом роде, сообщи. Они поболтали о том о сем. Когда Симон вернулся в дежурку, Арлетта спала, словно в вокзальном зале ожидания. Поза была столь характерной, что глаза невольно начинали искать чемодан у ее ног. |
