|
В данном случае это даже не было его обязанностью. Он приехал сюда по собственной воле, потому что какой-то учитель долго ждал его в "чистилище" сыскной полиции. Над деревней медленно сгущались синие сумерки. Пахнуло свежим, чуть влажным воздухом. Кое-где засветились окна. Кузница Маршандона вырисовывалась в вечерней синеве красным пятном, было видно, как пляшут там языки пламени, раздутые мехами. В лавчонке напротив, как на рекламной картинке в календаре, неподвижно сидели две женщины, и только губы их медленно шевелились. Казалось, они говорили по очереди и после каждой фразы печально опускали головы. О чем они говорили? Может, о Леони Бирар? Возможно. А может, о завтрашних похоронах, которые должны стать незабываемым событием в истории Сент-Андре... В заведении Луи мужчины по-прежнему играли в карты. Так они, должно быть, ежедневно проводили многие часы, обмениваясь одними и теми же фразами, время от времени протягивая руки к стаканам и потом вытирая губы. Он собирался уже войти и усесться в свой угол в ожидании обеда, как вдруг внезапно остановившийся около него автомобиль заставил его отпрянуть в сторону. - Я вас напугал? - окликнул его веселый голос доктора. - Вы еще не нашли виновного? Он вышел из машины, закурил сигарету. Это не очень похоже на Большие бульвары {одна из самых оживленных улиц в Париже}? - спросил он, взмахом руки обводя все вокруг: плохо освещенные витрины, кузницу, церковную паперть с полуоткрытыми дверями, откуда просачивался слабый свет. - Вы бы посмотрели на все это зимой. Ну как, привыкаете помаленьку к нашей деревенской жизни? - Леони Бирар не всегда отдавала письма адресатам. - Вот старая ведьма! Недаром некоторые называли ее жабой. Если бы вы только знали, как она боялась умереть! - Она чем-нибудь болела? - Всеми смертельными болезнями. Но не умирала. Как Тео, который должен был бы окочуриться по крайней мере лет десять назад, а он все продолжает выпивать каждый день свои четыре литра белого вина, не считая аперитивов. - Что вы скажете о семействе Селье? - Они изо всех сил стараются выбиться в мелкие буржуа. Жюльен приехал сюда как воспитанник благотворительного учреждения. Ему пришлось здорово поработать, чтобы создать себе положение. У них только один сын. - Знаю. Это умный мальчик? - Да... Мегрэ показалось, что в голосе доктора прозвучала некоторая сдержанность. - Что вы хотите сказать? - Ничего. Просто он хорошо воспитанный мальчик. Поет в церковном хоре. Любимчик кюре. Видимо, доктор не любил и кюре. - Вы думаете, он солгал? - Я этого не сказал. Но ничему не верю. Если бы вы проработали двадцать два года деревенским врачом, вы бы рассуждали, как я. Их интересуют только деньги: получить деньги, превратить их в золото, положить это золото в кубышки и закопать эти кубышки у себя в ;аду. Даже когда они болеют или получают травму, то непременно хотят поживиться и на этом... - Что-то не очень ясно. - Существуют же страховки, вспомоществования, то есть возможность все превратить в деньги. - Он говорил почти то же самое, что и почтальон. - Это такие проходимцы! - добавил он тоном, который будто бы опровергал его слова. |
