|
- Сын мясника? - Да. - Ты сидел за своей партой. Марсель стоял у окна слева. Отец и Пьедебёф были в канцелярии. Так? - Да. - Окна были открыты? - Нет, они были закрыты. - Но ты все же слышал шум из кузницы? - Кажется, слышал. Да, я почти в этом уверен. - Что произошло дальше? - Марсель отошел от окна и пересек класс. - Для чего? - Чтобы подойти к одному из двух окон справа. - К тому самому, из которого видна задняя часть дома Леони Бирар? - Да. - В этот момент отец все еще был в мэрии? - Да. - Марсель ничего не сказал? - Нет. Он смотрел в окно. - Ты не знаешь, на что он смотрел? - С моего места мне было не видно. - Ты частенько наблюдаешь за Марселем? Он смущенно пробормотал: - Да. На этот раз Мегрэ не спросил его почему. Оба они - хорошие ученики, но поскольку Жан-Поль был сыном учителя, претендовать на место первого ученика в классе он не мог. Так что первым всегда оказывался Марсель. Кроме того, Марсель был мальчиком из хора и в воскресенье надевал стихарь. У него были друзья. Ну, например, Жозеф, сын мясника, с которым он шептался на переменках, а после уроков играл. - Ты видел, куда пошел твой отец, выйдя из мэрии? - Он пошел к нашему дому, чтобы выпить там чашку кофе. - Окно в кухне было открыто? - Нет. Но я знаю, что он выпил чашку кофе. Он всегда так делает. - Значит, отец не входил в сарай для огородных инструментов? - Нет. Выйдя из дому во двор, он сразу же направился к школе. - Марсель по-прежнему стоял у окна справа? - Да. - Почему ты не сказал об этом сразу? - А когда говорить-то? Мегрэ постарался припомнить все по порядку: - Постой... Тело Леони Бирар обнаружили после полудня. Вас допрашивали сразу? - В этот день нас не допрашивали. Мы толком и не знали, что там произошло. Видели только, как входили и выходили люди. Потом приехала полиция. Значит, во вторник никто не обвинял учителя открыто. Марсель Селье ничего и никому не сказал, даже родителям. Следовательно, в то время у Жан-Поля не было никаких оснований уличать Марселя во лжи. - Ты был на следующий день в классе, когда допрашивали Марселя? - Был, но нас вызывали в канцелярию поодиночке. - Когда ты узнал, что он сказал, будто бы видел твоего отца в сарае? В четверг утром? - Я не знаю. - Твои родители говорили о Леони Бирар во вторник вечером? - Только когда я уже лег спать. Краем уха я слышал, о чем они говорили. Мама твердила, что она во всем виновата, а отец успокаивал ее: это, мол, пустые сплетни, все знают, что он тут ни при чем. - Почему ты не протестовал, узнав, что Марсель его обвиняет? - Мне бы никто не поверил. |
