|
Он это знал и потому, быть может, пошел на разговор о ней. - Вы давно женаты? - Тридцать лет. - У вас когда-то работала некая Элен Ланж? - Я предпочитаю не отвечать. Так было всегда, когда они приближались к болевой точке. - Господин Пелардо, вы отдаете себе отчет в том, что так не облегчите мне задачу? - Прошу меня извинить. - Если вы будете отрицать факты, о которых я буду говорить, то прошу сказать мне об этом сейчас... - Мне не известно, о чем вы будете говорить... - Вы утверждаете, что невиновны? - В каком-то смысле - нет... Лекёр и Мегрэ переглянулись, ибо он только что произнес эти ужасные слова так просто и естественно, что на его лице не дрогнул ни один мускул. Мегрэ вновь видел перед собой тенистую листву парка, зелень, кое-где принимавшую нереальную окраску в свете уличных фонарей, музыкантов в яркой униформе... Он снова представил себе удлиненное лицо Элен Ланж, которая тогда для него самого и его жены была всего лишь дамой в лиловом. - Вы знали мадемуазель Ланж? Пелардо оставался неподвижным, дышал прерывисто, словно задыхался. Похоже, у него начинался приступ астмы. Его лицо сильно покраснело. Вынув из кармана платок, он приложил его ко рту и, согнувшись пополам, принялся исступленно кашлять. Мегрэ благодарил судьбу за то, что не оказался на месте своего коллеги. Единственный раз в жизни он оставлял неприятную работу другому. - Я вас... - Прошу вас, не спешите... Глаза Пелардо повлажнели, он тщетно пытался остановить приступ кашля, длившийся уже несколько минут. Наконец он выпрямился и принялся утирать все еще красное лицо. - Простите меня... - еле слышно произнес он, потом добавил: - У меня это бывает несколько раз в день... Доктор Риан утверждает, что лечение мне очень поможет... - Ирония этих слов внезапно поразила его. - Я хочу сказать: оно очень помогло бы мне... У него и у Мегрэ был общий врач. Они раздевались в одной и той же комнате, окрашенной эмалевой краской, ложились на один и тот же стол, покрытый белой простыней... - Вы меня спрашивали... - Знали ли вы Элен Ланж?.. - Бесполезно было бы это отрицать... - Вы ненавидели ее? Имей Мегрэ такую возможность, он подал бы коллеге знак, что тот пошел по неверному пути. И действительно, мужчина посмотрел на Лекёра с неподдельным изумлением; в эту минуту шестидесятилетний человек проявил почти детскую наивность. - Почему? - пробормотал он. - За что я должен был ее ненавидеть? Он повернулся к Мегрэ, словно приглашая его в свидетели. - Вы любили ее? Лекёр и Мегрэ наблюдали неожиданную трансформацию его поведения. Он нахмурил брови, пытаясь понять. Два последних вопроса удивили его так, словно они меняли суть дела. - Я не очень хорошо понимаю... - проговорил он, вновь посмотрев на них поочередно, надолго задержав взгляд на лице Мегрэ. Чувствовалось, что возникло какое-то недоразумение. |
