– Тогда давай для скорости поймаем лихача, – предложил я. – У меня сейчас каждый час на вес золота.

– Не знаю, как у тебя с золотом, но лично у меня – в кармане вошь на аркане, денег нет, – предупредил Сергей.

– Угощаю! сказал я.

Жил Самбур на Фонтанке. Завидев меня, он не обрадовался, покраснел, захотел что-то сказать, но положение спас Кондратьев.

– Ваня, охолони! – попросил он. – Товарищ Быстров – наш человек и тоже сотрудник губрозыска. Мировой, я тебе скажу, парень! Благодаря ему мы сегодня Борща взяли.

На лице Самбура появился интерес.

– Борща арестовали?! Ты серьёзно?

– Думаешь – вру?! Ну. Как тебе доказать… Если перекрещусь – ты же не поймёшь…

– Не пойму.

– Тогда верь на слово. Цыган раскололся – дал наводку на Борща. Быстров вызвался ехать с нами, хотя совсем не обязан. Понятно, что Борщ нам не обрадовался – засел в биллиардной, стал отстреливаться – в общем, хрен подберёшься без пулемёта. Тогда Быстров, которого ты за контрика с какой-то стати принял, влетел в комнату и засадил Борщу пулю в ногу. Теперь Борщ в больничке, наши вечером возьмут у него показания. Такая вот история, брат, – выпалил Кондратьев и добавил укоризненно:

– И да, долго дорогих гостей на пороге держать собираешься?

– Да, простите… Можете заходить, – посторонился он.

Меня почему-то не удивило то, что в его комнате находилась памятная по прошлому визиту Раиса, она же Рая. Увидев меня и Кондратьева, она покраснела, стала собираться.

– Рая, погоди! – остановил Самбур. – Я поговорю с товарищами и провожу тебя. Темень на дворе, да и обстановка к одиночным прогулкам не располагает.

– Я сама, – сказала Рая, но нам удалось её отговорить.

Самбур вызвался напоить нас чаем, но Кондратьев решительно замахал руками:

– Слушай, во мне и так уже два ведра воды, если ещё выпью – лопну.

– Ну, а вы? – посмотрел на меня сменивший гнев на милость Самбур.

– Не вы, а ты! – улыбнулся я. – И вообще – предлагаю познакомиться заново: Георгий, можно просто Жора!

– Иван. Извини меня за прошлый раз – я тебя не за того принял, нагрубил… Срываюсь порой, на себя потом в зеркало смотреть стыдно.

– Проехали! – не стал лезть в бутылку я.

– Так что насчёт чая, Жора? – облегчённо вздохнул Самбур. – Правда, заварка так себе, как говорится – веником пахнет, но всяко лучше пустого кипятка. Налить?

– Ну… пожалуй с меня пока тоже хватит жидкости на сегодня. Давай лучше по делу поговорим, – предложил я.

– Ну давай. Ты насчёт Александра Быстрова интересовался – так вот что я тебе скажу, Жора: плохи его дела.

– Насколько плохи? – напрягся я.

– Хуже некуда. Всё против него: и мотив, и отсутствие алиби, и показания свидетелей.

– Ну а сам он что говорит?

– Ничего.

– То есть как ничего? – не сообразил я.

– Вообще ничего. Молчит, будто в рот воды набрал. Ты про меня плохого не подумай – я напраслину возводить не собираюсь, допросы и расследование вёл как положено. Но твой родственник категорически отказался помогать следствию. В общем, у меня нет другого выбора – на днях отправляю дело в суд. А там уже как решат. Думаю, приговор будет серьёзный и ничего хорошего Александру не светит.