|
Она полностью отгородилась от реальности. Вот почему я и подумал, что ваш визит мог бы помочь. По крайней мере вреда он не причинит. – Хорошо. Я приду сегодня вечером. – В любое время, Алекс, и загляните ко мне. Вы же знаете, у нас нет никаких ограничений для свиданий с больными. Именно отсутствие формализма в этом заведении и привлекло Алекса, когда четыре года назад он должен был принять это страшное решение. Даже само название “Оздоровительный центр” вместо пугающего “Психиатрическая лечебница” как то успокаивало. Это была частная клиника. И хотя лечение здесь стоило безумно дорого, Алекс твердо решил во что бы то ни стало обеспечить Селии самый лучший уход. Это все, что он мог для нее сделать. На весь остаток дня он с головой погрузился в работу. В начале седьмого он вышел из административного корпуса “ФМА”, назвал водителю адрес Оздоровительного центра и, пока они ползли в веренице машин, занялся чтением вечерней газеты. Снаружи Оздоровительный центр можно было принять за большой частный особняк: никаких вывесок, только номер дома. Дверь открыла привлекательная блондинка в цветастом платье. По маленькому значку на левой стороне груди он понял, что это медсестра. Значок был единственным формальным различием, допускавшимся между пациентами и персоналом. – Доктор предупредил меня о вашем приходе, мистер Вандерворт. Я провожу вас. Она повела его по красивому коридору в желтых и зеленых тонах. В нишах вдоль стены стояли живые цветы. Медсестра остановилась у одной из дверей. – Ваша жена у себя в комнате, мистер Вандерворт. Сегодня у нее был трудный день. В Оздоровительном центре пациентов помещали в одноместные или двухместные палаты в зависимости от того, как влияло на их состояние общество другого человека. Поначалу Селия находилась в двухместной палате, но ничего хорошего из этого не вышло, и сейчас она жила одна. Ее комнатка, хоть и маленькая, была очень уютной и совсем не казенной. Здесь стояли кушетка, глубокое кресло, карточный столик и книжные полки. Стены украшали репродукции картин импрессионистов. – Миссис Вандерворт, – мягко сказала сестра, – вас пришел навестить муж. Никакой реакции – ни движения, ни ответа – не последовало. С тех пор как Алекс в последний раз видел Селию, прошло полтора месяца, и хотя он ожидал ухудшений, сейчас, увидев ее, он ужаснулся. Она сидела – если так можно охарактеризовать ее позу – на кушетке. Полубоком, отвернувшись от двери. Сгорбленная, голова опущена, руки сложены на груди крест накрест, ладони сжимают плечи. Ноги поджаты под себя. Абсолютно неподвижна. Он подошел к ней и нежно положил руку на плечо. – Привет, Селия. Это я, Алекс. Я все думал о тебе и вот пришел навестить. – Да, – произнесла она тихим, безразличным голосом, не шевельнувшись. Он сильнее сжал ее плечо. – Ты бы повернулась ко мне. Тогда мы сможем поговорить. В ответ она лишь напряглась и еще больше съежилась. Алекс заметил у нее на коже пигментные пятна. И все же ее нежная, хрупкая красота до сих пор не стерлась, хотя недалек тот день, когда от нее не останется и следа. – Она давно в таком состоянии? – тихо спросил он сестру. – Сегодня с самого утра, вчера – полдня, в прежние дни такое тоже бывало. В этой позе она чувствует себя более комфортно, – сказала девушка, как о чем то само собой разумеющемся, – так что постарайтесь этого не замечать, просто посидите с ней и поговорите. Алекс кивнул. Когда он устроился в единственном кресле, сестра на цыпочках вышла из комнаты, неслышно затворив за собой дверь. – На прошлой неделе я смотрел балет, Селия, – начал Алекс. |
