Молчун кивнул и, повернувшись, скрылся за краем холма.

– Вставайте и шагайте, как хотите. А ты… – главарь ткнул арбалетом в сторону Рычка, – если дернешься, попробуешь яда адского каракоза. Вот и проверишь, убивает он зверей или нет.

– Никогда не слышал, – проворчал Волчонок.

– Неудивительно, – усмехнулся незнакомец.

Он сунул руку за отворот плаща, вытащил короткий моток веревки и кинул мне.

– Свяжи своему другу руки, и без глупостей.

Я молча поднял веревку и принялся перевязывать Рычку запястья за спиной. Волчонок обиженно засопел, но не сказал мне ни слова.

– Ножи сюда давай, – сказала женщина, – Мне кидай.

Я со вздохом кинул их, и мы остались совсем без оружия.

– Все, топайте, – главарь оглянулся в сторону облачной долины, – А то скоро еще Ревун свалится, не хотелось бы под обвалом погибнуть.

Так мы поковыляли по горной тропе под конвоем. Впереди шел главарь, сзади с нас не сводила арбалет его неприветливая соратница.

Я опирался одной рукой на плечо хромающего Рычка, ковыляя на сломанной ноге, но в некоторых местах узкая горная тропа не позволяла идти рядом, и мне приходилось скакать за спиной напарника.

Мы шли молча, из-за наших ран продвигаясь очень медленно. Я чувствовал раздражение нашей конвойщицы, но она все-таки слушалась своего командира. Хотя иногда больно тыкала арбалетом мне в спину.

Где-то через час мы почувствовали землетрясение, и главарь скомандовал сесть. Мы как раз обходили огромный валун, его отвесный бок нависал над нами метра на четыре. С другой стороны находился крутой кювет в неглубокий овраг, и, к счастью, здесь тропа была широкой. Я устало опустился на землю, с удовольствием вытянув ноги. В правой лодыжке стрельнуло так, что в глазах потемнело, и я попытался рассмотреть, что с ногой.

– Только дернись, – рявкнула конвойщица, приставив арбалет ко лбу.

Я со вздохом поднял руки.

– Что у тебя там? Еще нож? – она дернула головой в сторону моей штанины.

Осторожно задрав ее, я показал опухшую и посиневшую ногу.

– Перелом тут. Хотел кость выдернуть и тебя заколоть, – раздраженно ответил я.

Женщина смолчала, но арбалет не убирала.

– Опять Ревун упал, – задумчиво сказал главный.

Где-то на соседней вершине прогрохотал обвал, рядом с нами скатилась всего пара камешков.

– Сегодня неспокойный день, – кивнула его напарница, – Что бы это значило?

– У ангелов сегодня много работы, – усмехнулся я.

Рычок покосился на меня, а незнакомцы, вдруг откинув капюшоны, уставились круглыми глазами.

Оба были темноволосыми, только у главаря был шрам на щеке. Его подруга была довольно симпатичной, только холодные глаза отпугивали. Если бы я увидел этих двоих в нашем мире, то подумал бы, что это коренные жители нашего Северного Кавказа, в них так остро чувствовалась горская кровь.

– Что ты сказал? – переспросил горец со шрамом.

– Ты их видел? – в свою очередь спросила горянка.

Я посмотрел на них, пожал плечами, и отвернулся.

– Ах ты, грязь! – выругалась темноволосая и больно ткнула мне под лопатку арбалетом, – Убивать нолей я не должна, но избить вполне могу.

Я выдохнул, готовясь, возможно, к самому глупому своему поступку. Никогда не бил женщин, но жизнь не оставляла мне выбора. Из той ситуации, где тебя считают слабым звеном, надо брать максимум пользы. Оставалось надеяться, что Рычок вовремя сориентируется.

В этот момент землетрясение закончилось.