– Это правда? – прервал Патта, обращаясь к Брунетти.

– Понятия не имею, о чем именно офицер Ланди доложил лейтенанту прошлой ночью, – спокойно ответил Брунетти.

– Я вовсе не это имел в виду, – произнес Патта, прежде чем лейтенант успел возразить. – Это действительно сделала ваша жена?

– В том отчете, что я прочел вчера ночью, – начал Брунетти, и голос его по‑прежнему звучал спокойно, – офицер Ланди указал ее имя и адрес, а также написал, будто она созналась в том, что разбила стекло.

– А как насчет прошлого раза? – спросил Скарпа.

Брунетти не стал задавать вопрос, какой «прошлый раз» имеется в виду, только осведомился:

– Что именно вы хотите знать?

– Это тоже сделала ваша жена?

– Вам придется спросить об этом мою жену, лейтенант.

– Я так и поступлю, – ответил тот. – Можете быть уверены.

Dottore Митри кашлянул, прикрывая рот ладонью.

– Пожалуй, я перебью, Пиппо, – сказал он Патте. Вице‑квесторе, которому такое дружеское обращение, по‑видимому, польстило, кивнул.

Митри обратился к Брунетти:

– Комиссар, думаю, всем нам пойдет на пользу, если мы придем к соглашению в данном вопросе.

Брунетти повернулся к нему, но промолчал.

– Агентство понесло значительные убытки: замена первого стекла обошлась почти в четыре миллиона лир, полагаю, на этот раз будет примерно то же самое. Кроме того, простой бизнеса тоже стоил недешево, ведь агентство было закрыто, пока мы ждали, когда стекло привезут и установят. – Dottore Митри сделал паузу, словно ожидая от Брунетти какого‑то ответа или вопроса, но не получив ни того, ни другого, продолжил: – Думаю, моя страховая компания возместит убытки и, возможно, частично компенсирует потери в бизнесе. Для этого, конечно, потребуется много времени, но я уверен, мы это уладим. Собственно, я уже говорил со своим агентом, и он заверил меня, что все будет в порядке.

Брунетти смотрел на него, пока тот говорил, вслушиваясь в доверительные нотки в голосе. Этот человек привык к всеобщему вниманию; он излучал самоуверенность и чувство собственного достоинства, почти физически ощутимые. Весь его облик подтверждал это впечатление: аккуратнейшим образом подстриженные, короче, чем того требует мода, волосы, легкий загар, ухоженные кожа и ногти – он явно пользовался услугами косметологов и маникюрш. У него были светло‑карие, почти янтарные глаза и приятный, едва ли не чарующий голос. Он сидел, поэтому Брунетти трудно было определить, какого он роста, но казалось, он должен быть высоким, с длинными руками и ногами, как у бегуна.

Адвокат тоже внимательно слушал своего клиента и пока не вставил ни единого слова.

– Вы следите за моей мыслью, комиссар? – произнес Митри, заметив, что Брунетти рассматривает его и, кажется, чем‑то недоволен.

– Да.

– Второй случай – совсем другое дело. Поскольку, судя по всему, именно ваша жена разбила витрину, мне кажется, будет справедливо, если она за него заплатит. Вот почему я хотел поговорить с вами. Я подумал, что мы с вами можем прийти к соглашению.

– Боюсь, я вас не понимаю, – ответил Брунетти. Ему стало интересно, как далеко все это может зайти и что случится, если он перегнет палку.

– Чего именно вы не понимаете, комиссар?

– Зачем вы меня сюда позвали.

Голос Митри стал жестче, но звучал по‑прежнему благожелательно.