- Прогулка удалась? - поинтересовался он.

- Прогулка?

- Или ты все это время в шкафу пряталась? - легкая насмешка и... ему бы возмутиться, тогда бы и я возмутилась, заявив, что вовсе не обязана отчитываться перед Святым престолом о делах своих. И мы бы поругались и...

...а он издевается.

- Увы... - я попыталась снять с волос паутину. - Он не слишком подходит для игры в прядки.

Диттер книгу отложил.

Поднялся.

Пахло от него коньяком, и стало быть, посиделки вечерние были Гюнтером благословлены.

- Еще здесь осталась, - он снял темную травинку с моей щеки.

- Спасибо.

- Монк сказал, что так надо...

Я кивнула: мне он тоже много чего наговорил, даже благословил, до сих пор вон зудит.

- А вы...

- У Вильгельма жар... он ненавидит болеть. На редкость зануден становится.

- Он и так на редкость зануден.

- И капризен.

Коньяк.

И табак.

Вкусная смесь. Запах человека, слегка попорченный болезнью... нехорошо, но терпимо.

- Он - единственный сын бургомистра... Ульмштольц... маленький городок, но бургомистр в нем - большой человек, - Диттер сделал шаг назад.

А я осталась.

И как-то... тесновато вдруг стало в лаборатории.

- Чаю хочешь? - я зажгла спиртовку и набрала в колбу воды, закрепила на штативе. - Еще бабкин сбор... хороший... она в травах понимала.

- И не только в травах.

О да, артефактором бабушка была талантливейшим и, кажется, ее весьма разочаровывало, что ни сын ее, ни уж тем более я, не унаследовали ни толики таланта.

Пара старых чашек, давным-давно изгнанных в лабораторию. Одна со сколом, вторая с отбитой ручкой. И к ним пара блюдец из разных сервизов.

Чайная коробка.

Чай.

- Только к чаю ничего... так значит, сын бургомистра?

- Ему было пятнадцать, когда он сбежал из дому и скрылся в храме, провел там ночь... и получил силу, которой мало кто обладает. Бургомистр, конечно, не слишком обрадовался. Он прочил Вильгельму иной путь...

...проторенно-политический, полагаю.

Нужное образование.

Папина поддержка... семейные связи и, как результат, кресло бургомистра по наследству, а с ним и забота о городской казне и семейном же благосостоянии... что-то как-то и думать невесело.

- Он пытался дать взятку, чтобы Вильгельма признали непригодным к обучению... потом, когда выяснилось, что деньги в данном случае не помогут, требовал перевести его в жрецы...

...сомнительная радость, вспоминая Монка, чье тело медленно разъедала сила света. Тьма в этом плане мало отличается, но темные хотя бы не скрывают правды.

И не особо стремятся к высокой чести.

- Вы с ним не поладили?

Пару крупинок темного чая того сорта, который при хранении лишь становится крепче. Сушеные цветы кошачьей лапки...

- Он держался так, будто знал, что лучше всех... это ему еще бы простили, - Диттер снова сел на диванчик и книгу взял. - Хуже всего, что он и был лучше всех... во всем... в учебе... на практике... в службе... я вечно во что-то вляпывался, а Вильгельм...

...закаленный годами семейного воспитания, получивший лучших учителей - вряд ли бургомистр экономил на образовании единственного ребенка, - обзаведшийся семейной поддержкой и божественным покровительством... почему бы и нет?

Иногда быть лучшим просто.

Но удовольствия это не доставляет.

-- Ему нравилось демонстрировать свое превосходство.

- А вы?

- Кто-то восхищался... кто-то терпел... я единственный, пожалуй, кто рискнул ему бросить вызов.

- И как?

- Он сломал мне руку, нос и выбил пару зубов. Правда, оплатил целителя.