|
– Но существуют же, наверное, и другие пути, по которым можно эволюционировать. – Мне на ум приходит только один – увеличить гравитацию вашей планеты, как сделали у себя криспиане. А и вправду: откуда у такого недоростка, как Криспел, явно ненормальная гравитация? Как то даже и не задумывался. – И как они это сделали? – В центр их спутника, по видимому, впрессован кусок метеорита из какой нибудь плотной материи. – Они сами все сделали? – Или для них кто нибудь. При нынешней галактической технологии это не проблема. – И на Земле такое тоже возможно? – Думаю, да. – А кто бы нам в этом помог? – Здесь я ответить не могу, – покачала Ригмар головой. – Может, у того недавнего каджека есть кое какие соображения. – Как его звать? – Его называют К 97. Имен у каджеков не бывает, они считают это чересчур интимным, – она почему то улыбнулась. – Ну ладно, идем дальше? Карлсену очень не хотелось бросать начатую тему. – Позвольте еще один вопрос. – Ригмар ждала. – Вы говорите, уровень эволюции пропорционален уровню гравитации? – Иного мне не видится. – Ну, а ваша планета? Вы достигли своего эволюционного потолка? – В основном да. Как особь мы не меняемся вот уж несколько тысячелетий. – Не меняетесь? Или застыли? Ригмар пожала плечами (одна из немногих проявленных эмоций). – Не вижу в стабильности ничего дурного. – Неужто вас это удовлетворяет? И нет желания эволюционировать? Судя по всему, ее терпение было на исходе. – Надо считаться с фактами. Отвергать их не сулит ничего хорошего. Карлсен подавил в себе растущую тоскливую безнадегу. – Да нет, я так. Согласен. Ригмар почувствовала, что это не так, и всмотрелась в него с особенной проницательностью. Видно, что решается: смолчать или все же сказать. – Есть и еще одна причина, почему мы прекратили развитие, – сказала наконец она. – Наша особь к тому же достигла сексуального предела. – Это как? – Ты считаешь, почему мы живем по разные стороны планеты? – Я ничего не знаю о вашем народе, – скованно признался Карлсен. – Мы держимся от гребиров подальше, потому что, живи мы вместе, они бы нас извели. Незыблемая уверенность, с какой она это произнесла, слегка пугала. – Но ведь это же в ущерб продолжению рода? – Да уж, безусловно, в ущерб, – губы ей покривила улыбка. – Особенно учитывая, что мы предпочитаем оставаться в живых. – Не понимаю. К чему мужчинам вас уничтожать? Ригмар вновь раздумчиво посмотрела на него. – Идем со мной. Вместе они прошли через лабораторию, Ригмар остановилась перед выпуклым экраном. – Грубиг! – позвала она. Голубой экран потускнел. Когда прояснилось, стал виден лежащий на кровати мужчина в короткой черной тунике. На секунду показалось, что Крайски: такой же формы голова, то же мощное сложение. Отличался единственно нос, приплюснутый и курносый. – Грубиг, – обратилась она, – мне нужно, чтобы ты сюда подошел. – Зачем еще? – нарочито помедлив, недовольно спросил тот. Норов, пожалуй, покруче чем у Крайски: вон какие глазища пронизывающие. – Нужно, чтобы вы обменялись телами с нашим гостем. Карлсен уставился на Ригмар не веря глазам; то же самое и мужчина. – Ты что, рехнулась? – Ты отказываешься? – Ясное дело! – не сказал, отрезал тот. – Ты же знаешь, я и заставить могу (мужчина в ответ лишь вызывающе вызверил глаза). – Ну давай же, – сказала Ригмар уже более мирным тоном. |
