От её вежливости не осталось ровным счётом ничего. Даже тон подразумевал, что она стоит неизмеримо выше не только собеседника, но и самого теофренийского короля. Диего, стоявший рядом, насмешливо прищурился и даже не сделал попытки намекнуть достопочтенной донье на неприличность её поведения. Впрочем, он сам вёл себя ничуть не вежливее. Но ректор словно бы не замечал хамства гостей.

– Полноте, ваше Сиятельство, – смущённо сказал он, – нам скрывать нечего. Его Величество сообщил о ваших подозрениях, но, уверяю вас, они беспочвенны. При приёме проходит такой тщательный отбор, что никаких Сиятельных у нас быть не может.

– Вот и проверим.

Тёте окончательно надоело играть воспитанную донью, и она величественным жестом отодвинула ректора с пути. Диего бросился вперёд, показывая дорогу.

– Рауль, насколько опасно сейчас использовать заклинание по выявлению связи с фамильяром?

– Если он где то недалеко, то вы сразу указываете своё местонахождение. Из за того, что комната в пространственном кармане, с точностью его не определят, но найдут очень быстро. Поэтому не стоит.

Я кивнула, принимая его решение, и спросила то, что стало беспокоить меня после разговора тёти с ректором.

– Ваш отец совсем ничего не знает обо мне?

– Разумеется, нет, – ответил Рауль. – И это хорошо, потому что в сложившейся ситуации он бы вас выдал Муриции без долгих разговоров.

– О ситуации, пожалуйста, поточнее.

Говоря, я продолжала следить за Сиятельными. Артефакт работал безупречно: за ними словно постоянно летала камера и передавала изображение. И дон, и донья молчали, и даже ректор был непривычно тих и трусил за ними, сосредоточенно что то обдумывая.

– Теодоро прислал письмо с угрозами, – пояснил Рауль. – Муриция намного сильнее нас как армией, так и количеством магов.

– То есть если меня всё таки найдут, у вас будут серьёзные неприятности?

– Не волнуйтесь, Катарина, не найдут, если не будете намеренно лезть к Сиятельным. Фамильяра сейчас тоже искать не надо.

– Но я уверена, что он где то рядом с тётей.

– И что? Вы вылезете и броситесь в бой? – усмехнулся Рауль. – Катарина, на стороне вашего фамильяра будут два Сиятельных, а на вашей – только вы. Вы пустите прахом и свой побег, и будущее моей страны. Вы думаете, я это допущу?

Закончил он неожиданно жёстко, и это меня отрезвило: иррациональный страх перед тётей не должен влиять ни на меня, ни на тех, кто мне помогает. Я села и ухватилась за свою чашку, словно пыталась найти в ней опору. Чашка была артефактной, и кофе в ней был всё так же горяч. Но вкуса его я не чувствовала.

Процессия дошла до нужной аудитории, в которой уже началась лекция, но Диего это не остановило: дверь он распахнул, даже не постучав, и широким жестом предложил войти графине Хаго. Видно, решил, что будет лучше, если гнев мага преподавателя на себя примет дама. Но гнев на себя мужественно принял ректор, а дама же лениво осматривала ряды студентов, ни на ком не задерживаясь и не переживая, что сорвала лекцию целого курса. Нашего курса, между прочим. Рауль что то подправил, и на экран выводилось теперь изображение притихших студентов. Вот и Ракель со «мной».

– Не вижу никого подходящего, дон Дарок, – прошипела тётя явно так, чтобы слышал только Диего.

– Сеньорита Кинтеро, будьте добры подойти к нам, – неожиданно сказал Диего, хищно оскалившись.

– Я? – удивилась моя копия, и после подтверждающего снисходительного кивка спустилась к Сиятельным и уставилась на Диего преданными глазами.

– А теперь, донья Хаго? – с превосходством в голосе спросил Диего.

Тётя посмотрела на сеньориту, причём явно не обычным взглядом, потом повернулась к Диего и презрительно бросила:

– Дон Дарок, вы идиот.