– Не зря Уго считает тебя неблагодарной, – проворчал Теодоро.

Отвлекая меня болтовнёй, сам он не отвлекался и придвигался всё ближе. Движения давались ему всё легче, а сила, позволяющая мне его выставить, накапливалась всё медленней. Вставал вопрос: доберётся ли он до меня сегодня, или в следующий раз. В том, что доберётся, я больше не сомневалась. На всякий случай я попыталась отклониться назад и сразу почувствовала под спиной жёсткость стены.

– А за что мне благодарить Бласкеса? – удивилась я делая вид, что полностью поглощена беседой с Сиятельнейшим из Сиятельных кавалером. – На мой взгляд, он как раз сделал всё, чтобы меня подвести под монастырь.

– Не говори ерунды, Эстефания, под монастырь он подвёл донью Хаго, и то только для того, чтобы облегчить тебе жизнь. Правда, он надеялся, что ты окажешься умнее и воспользуешься моментом, но ты сделала неправильный выбор.

– Каким моментом и какой выбор? – заинтересовалась я, с трудом припоминая намёки королевского мага, которыми он щедро разбрасывался в тюрьме. Столь же щедро, как и оскорблениями. Последние запомнились куда лучше первых.

Похоже, Бласкес хотел чего то от прежней Эстефании, но она либо оказалась недогадливой, либо предпочла удрать, обменявшись со мной телами и оставив свои проблемы мне.

– Эстефания, душа моя, я понимаю твою обиду, – проникновенно сказал Теодоро, явно не собираясь мне отвечать, – но над некоторыми вещам невластен даже я. Поэтому моё беспокойство о твоей судьбе растёт с каждым днём. Единственная возможность вывести тебя из под удара графини Хаго – это моя защита, от которой ты упорно отказываешься. Дай мне руку – и все твои несчастья закончатся.

– И начнётся счастливая дорога к смерти, насколько я понимаю…

Боюсь, моя улыбка вышла несколько кривоватой, но всё равно необычайно вдохновила Теодоро.

– Главное же, счастливая, – уверенно сказал он. – А сколько кому отмерено, знает только Двуединый. Возможно, он меня призовёт куда раньше тебя, душа моя.

– Какие у вас пессимистичные мысли, Ваше Сиятельное Величество. Я, например, надеюсь, что Двуединый будет на моей стороне и отведёт мне куда больше времени, чем вы с доньей Хаго, поэтому – уходите!

Теодоро, который уже протягивал руку, чтобы меня цапнуть и потянуть к себе, потерял равновесие, опрокинулся на спину, и его потащило по полу, пару раз сильно приложив головой. Перед окном его перевернуло, и вылетел он сапогами вперёд, успев бросить на меня возмущённый взгляд, но не успев сказать ни слова.

Вылетел из моего сна не только он, но и я. Я подскочила на одеяле, чувствуя, как колотится сердце, и не веря, что удалось избежать ловушки в этот раз.

– Донья, что то случилось? – обеспокоенно пропищал Бернар.

– Ничего. Пока ничего, – выдохнула я.

– Тогда вам стоит ещё поспать. Ночь ещё не скоро закончится. Сидеть и таращиться в темноту – последнее дело.

Я посмотрела на него, на одеяло, которое было свидетелем столь страшного для меня сна, потом опять на него.

– Бернар, а можно я вас обниму? – жалобно попросила я. – Иначе мне не уснуть.

Он смутился, но нырнул ко мне в одеяло, проворчав:

– Мне всё равно, где дежурить, донья.

Я прижала его к себе и почувствовала, как начинаю успокаиваться. Почему то появилась уверенность, что сегодня до меня Теодоро больше не достанет. А завтра… Мало ли что случится завтра? Возможно, мурицийскому королю будет совсем не до меня. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

Глава 26

Утро выдалось прохладным, и у меня долго не появлялось желание не то что вылезти из под тёплого одеяла, но даже нос из под него высунуть. Одеяла были тёплыми, лёгкими и непромокаемыми.