|
Вынув ключ, Келли открыл дверь и вошел вместе с Хобом. Глава 9 Хоб оказался в просторном помещении с белыми стенами и сверкающим паркетным полом. В дальнем конце через огромное, от потолка до пола, окно открывалась обширная панорама южного Манхэттена. У двери стоял антикварный письменный стол ручной работы, сидя за которым болтала по телефону женщина с каштановыми волосами, подстриженная под пажа. Лет двадцати шести, с круглым миловидным лицом, в коричневом твидовом спортивном жакете и узкой черной юбке, выгодно открывающей ее скрещенные ноги. Под жакетом - бледно-персиковая блузка. В ушах - металлические серьги в виде колец. На шее ожерелье из мелкого жемчуга. - Слушай, я перезвоню, - сказала она, повесила трубку и обернулась к вошедшим. - Привет, Келли - Она одарила Хоба лучезарной улыбкой. - Вы Хоб? - Он самый - Я Дорри. Макс вот-вот будет. Не хотите ли чего-нибудь выпить? - Спасибо, нет. - Другое угощение раздает сам Макс. Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома... Хоб присел рядом со столом на кожаную кушетку. За ней десятифутовой стеной высились книжные шкафы. В каждом было по восемь полок, а каждая полка до отказа заставлена, забита, упихана видеокассетами. Кассеты лежали и на приставных столиках, и даже на полу в тесном кухонном алькове. Еще на Ибице Макс упоминал, что любит кино. Тут же наличествовало два видеомагнитофона: "Сони" и "Панасоник AG-6810", а рядом - тридцатидюймовый телевизор "Сони". Остальные стены покрывали оправленные в рамки фотографии манекенщиц с автографами. На стенах коридора красовалось несколько дипломов Института моды. Из колонок музыкальной системы раздавалась негромкая рок-музыка. В воздухе витали ароматы марихуаны и свежеподжаренного кофе. Больше ничего Хоб разглядеть не успел, потому что в комнату ввалился Макс - крупный, еще более пополневший со времени последней встречи, в сером итальянском шелковом деловом костюме и красном твидовом галстуке, обутый в нечищенные пупырчатые башмаки. Его крупное багровое лицо обрамляли черные волнистые волосы, только-только начавшие седеть. Рукопожатие Макса оказалось крепким, да притом он положил другую ладонь Хобу на плечо и сжал его. Его крупные карие глаза влажно сверкали. - Хоб! Будь я проклят, как я рад тебя видеть! Ты познакомился с Дорри? Без нее в этой конторе все застопорилось бы. Хоб, то лето на Ибице было лучшим в моей жизни. - Для меня тот год тоже выдался удачным, - подхватил Хоб. Макс сграбастал его за оба плеча и игриво тряхнул. - Знаешь, я все время собирался вернуться на Ибицу. - Но так и не выбрался. - Боялся, что застряну там основательно. - Шутишь? - Может, и нет. Я становлюсь богачом, Хоб, но радостей в жизни почти не вижу, - в его устах это прозвучало весьма патетически. - Зато, по крайней мере, обзавелся массой фильмов. Оглянувшись на шкаф, забитый кассетами, Макс ухмыльнулся. - Да, и дури хватает, в смысле марафета, и вообще, выше крыше всего, кроме... - Он отвел взгляд. - Давай-ка обратимся к более приятной теме, а? Ты ел? Тут у нас есть заведеньице, где готовят лучшие свиные ребрышки по эту сторону от Гринвилля, Северная Каролина. Пожалуй, думаю, ты не прочь нюхнуть? - С этими словами он вынул из кармана двухграммовый стеклянный флакончик и вручил Хобу вместе с позолоченной опасной бритвой. |
