Она вдруг округлила глаза и ахнула, пораженная внезапной мыслью.

— Ну, что еще? — спросила я ее строгим шепотом.

— Еще один портрет кота! — У Ирки задергался глаз.

А, нет, это она принялась мне усиленно подмигивать.

— Обсудим это позже, — сказала я сквозь зубы.

Не по годам чуткая Федоскина открыла рот, собираясь что-то спросить, но тут, на наше счастье, запел дверной звонок: не иначе явились мадамы.

Очень вовремя, ничего не скажешь.

— Шахноза, кто пришел? — Вдова вышла в коридор, выпустила туда нас с Иркой и аккуратно прикрыла дверь в свою спальню.

— Пришель тот женщин, который я говориль.

Очевидно, домработница успела доложить хозяйке о несостоявшемся визите Марфиньки. Впрочем, толком описать ее она явно не смогла (и то сказать — это не каждому мастеру слова по силам), потому что появления прекрасной гранмадам Федоскина точно не ожидала.

— Ты! — Увидев на своем пороге нашу возрастную красавицу в благородном полутрауре, Галина Андреевна отшатнулась так, будто на коврике под ее дверью вдруг распрямилась королевская кобра.

— Я, — не спасовала Марфинька и смело шагнула в прихожую. — Успокойся, Гала, слишком поздно спускать меня с лестницы. Я пришла с миром. И с даром.

Она стянула тонкую атласную перчатку, сунула руку в карман юбки и извлекла из него бархатную коробочку. Ярко-алая, на фоне темных одежд та смотрелась как вырванное из груди сердце.

— Я ничего от тебя не хочу! — Федоскина вздернула острый подбородок.

— А от своего мужа? — Марфинька открыла коробочку, и мне показалось, что из нее фонтаном вырвались слепящие радужные брызги. — Возьми его, Гала.

— Значит, оно было у тебя. — Голос Федоскиной дрогнул. — Кольцо Фединой матери. Фамильное…

— Я много раз пыталась вернуть, но Федор категорически отказывался его забрать. — Марфинька закрыла коробочку — та мягко клацнула, как беззубая пасть, заглушив этим звуком мой вздох сожаления: я не успела рассмотреть пресловутое фамильное кольцо. — Возьми, оно твое. Я никогда его не носила.

Она подошла и силой втиснула в безвольную руку генеральши алую коробочку, даже придержала ее пальцы, чтобы не разжались. Федоскина против ожиданий не вырвалась, и несколько секунд они так и стояли — рука в руке, глаза в глаза.

Потом Марфинька отступила, наклонила голову и сказала:

— Прошу принять мои самые искренние соболезнования по поводу постигшей тебя утраты.

Генеральша издала то ли смешок, то ли всхлип.

— На этом позволь откланяться. — Марфинька повернулась к двери, которую так и держала открытой растерянная Шахноза.

— Постой, Марфа! — Федоскина спрятала бархатную коробочку в карман шелкового халата. — Раз так, иди за мной.

Словно не сомневаясь, что ее распоряжение будет выполнено, она развернулась на пятках и зашагала в дальний конец коридора.

— Иди, иди! — Тетя Ида, наблюдавшая эту сцену с лестничной площадки, подпихнула подругу в спину.

Марфинька идти не спешила. Тогда тетушка подхватила ее под руку и буквально потащила по коридору. Мы с Иркой переглянулись и пристроились к мадамам по бокам. Благо ширина коридора свободно позволяла маршировать по нему колонной по четыре.

— А куда идем? — спросила Ирка, когда мы вслед за Федоскиной миновали ряд дверей и впереди остался только тупиковый закоулок подсобного помещения.

— Потерпи — все узнаешь, — посоветовала я и придержала подругу на пороге Синей кладовки, пропуская вперед тетю Иду и Марфиньку.