— Да, это был тот самый вечер. — Тетушка слегка нахмурилась. — А в чем дело?

— А дело в том, что тем самым вечером бабка снизу, — Ирка направила указательный палец в пол. Кот недовольно мявкнул и сдвинулся с линии огня, — видела на лестнице какого-то мужика, которого приняла за моего хахаля! Ха! — Она демонически хохотнула, откинулась на стуле и скрестила руки на груди. — Похоже, никакой это был не грузин!

— Грузин-то тут при чем?! — Бедная тетя окончательно запуталась.

— Грузин ни при чем, — успокоила я ее и вскочила. — Так! Нужно немедленно допросить Марфиньку! Она не слепая, как бабка снизу, и точно как следует разглядела предполагаемого хахаля! Нам срочно нужен его словесный портрет.

— Куда ты? Сядь и доешь! — Тетушка строго постучала вилочкой по тарелочке, и я неохотно вернулась на место. — Зачем вообще куда-то бежать? Сейчас я позвоню Марфиньке, и мы расспросим ее обо всем по телефону. Вы ешьте, ешьте. И с хлебом! — А сама она подскочила и на диво резво устремилась к телефону.

Мы с Иркой обменялись понимающими взглядами: все ясно, мисс Марпл желает активно участвовать в расследовании.

— Алло, Марфинька? Здравствуй, дорогая. Уделишь мне минуточку? Тут Леночка с Ирочкой интересуются…

Она немного помолчала, потом упавшим голосом сказала:

— Конечно, дорогая. Поговорим позже, приятного тебе суаре, — положила трубку и повернулась к нам. — Марфинька сейчас не может говорить, очень занята: она делает пучок «банан» в стиле Грейс Келли и переживает, что начес плохо держится. Собирается на суаре к Требушинским. — Тетя развела руками.

— Понятно. Сегодня снова не день Бэкхема, — вздохнула я. — Ладно, расспросим Марфиньку завтра, когда ее ум прояснится. Только, чур, не разговаривайте с ней без меня, я хочу при этом присутствовать.

— Тогда давайте завтра соберемся здесь все вместе, — легко согласилась тетушка. — Я как раз хотела испечь вишневый пирог, а его лучше есть с пылу с жару, воздушное тесто слишком быстро черствеет.

Мы с Иркой искренне и пылко поклялись, что не дадим зачерстветь воздушному тесту, и назначили общий сбор на семнадцать ноль-ноль: самое подходящее время для чая со сладким пирогом, с этим и мисс Марпл согласилась бы.

Уже к ужину, спасибо Боре с его «ласточкой», я была дома. Радость семейства по поводу моего долгожданного возвращения запредельно увеличили судочки с первым и вторым от тети Иды. Я еще не успела проголодаться и ужинать вместе с мужем и сыном не стала, в итоге поплатившись за такое нарушение режима питания ночным сном.

Вы замечали? Ближе к полуночи, когда все дела сделаны, в глубине души просыпается тот, кого я называю внутренним сусликом. Вылезает, весело посвистывая, вместо «здрасьте» сразу спрашивает, где тут вкусное. Бесцеремонно распахивает холодильник, велит: это нарежь, это намажь, это настрогай — и побольше, побольше, что ты как неродная. А, и налей еще! И кино включи, да потупее. Чтобы там стрелялки-догонялки, агенты с невыполнимыми миссиями, супергерои с рельефными торсами и полный песец человечеству в том или ином варианте.

И лопает, зараза, как не в себя, чавкает, издевательски приговаривая, что ночь темна и полна ужинов. И бестрепетно смотрит, как цивилизацию губят мор, град, метеоритный дождь, инопланетяне или зомби, можно все разом.

Наестся, напьется, икнет удовлетворенно — и опять, зараза такая, канет в глубину души до завтрашнего вечера. А тебе потом весь день работать, кормами его обеспечивать.

И, главное, перевоспитать и окультурить его решительно невозможно, потому что, пока ты читаешь умные книжки, ходишь по театрам и музеям, ведешь интеллектуальные беседы и всяко-разно духовно растешь, внутренний суслик подло спит и все такое развивающее пропускает мимо ушей.