— Нет, — гневно шепчет художница, в нетерпении постукивая ножкой. — Нет, нет, и еще раз нет! Она подходит к арфе, закрывает глаза и пальцы ее начинают перебирать струны. Мелодия завораживает. Золотые нити ее тянутся к полотну, вплетаясь в рисунок. И картинки вдруг оживают, а я уже не в силах оторвать взгляда от сказочного ажура.

— Это ты… — слышу.

Вздрагиваю. Художница перестает играть, тепло улыбается, подходит к окну:

— Входи, чаю попьем, поболтаем. Ну вот… Да, я люблю наши дружеские посиделки, но дорисовывать кто будет?

Знакомство

— Ты даже понятия не имеешь, как они опасны.

— И иметь не хочу. Обещала, делай. Хочу увидеть хотя бы одного…

— Перед смертью, да? Сожрет же.

— Ну и что. Один раз живем.

— Дура ты, не таких сжирал.

— Например?

— Э…

— Вот именно. Говоришь, сжирал, а кого — не знаешь.

И все же я ее достала. А вы что думали? Я кого угодно достану! И втолкнули меня-таки в полутемную комнату, захлопнув за спиной дверь.

Холодно тут. И человек в каком-то зеленом камзольчике. Глаза улыбаются, губы им вторят, а двигается-то как, как двигается!

Одно слово — зверь!

— Приятно познакомиться, — пискнула я. — Лиза.

— Чудовище.

И все же я не ошиблась. Настоящее. И счас сожрет.

— Кофе будешь? — какой у него чудесный тембр голоса.

Завораживает. — С имбирем?

— Ага… — не, пока не сожрет. Сначала приправит…

— Ну! — пытала меня через пару часов Аська. — И как?

— Никак, — вздохнула я. — Аська, он такой… такой… слов не хватает… он лучший, понимаешь? Не чудовище он, мечта, идеал, но…

— Что «но»?

— Но любит он… не меня.

Котенок

Иду вечером, смотрю: сидит котенок в сугробе и дрожит.

Мелко-мелко. Жалко. Я его в шарф завернула, домой принесла. Дома оказалось, зверек вовсе не котенок, но симпатичный — белый. Прям очаровашка. Ушки торчком, лапки маленькие, мягенькие… ну уси-пуси, одним словом. Но тут звереныш прыгнул на кресло, потянулся, спинку выгнул, зевнул. То что он оказался зубастым — то мало сказано. Зубок много, пары, правда, не хватает, но все оставшиеся явно острые. Зверек повозился, повозился, свернулся клубочком и заснул.

Когда проснется — есть же захочет. А с такими зубами лучше дать. А то с голодухи меня тяпнет. Пока я возилась, выискивая остатки еды, за спиной раздался подозрительный хруст. Зверек стоял в дверях на задних лапах и передними ловко разворачивал стащенную из вазочки конфету. Вот, что он ест, обрадовалась я, когда пушистый схрумкал «Белочку» и недовольно глянул на меня:

— Колбасы хочу!

Вот с тех пор колбасы и конфет у меня всегда не хватает, а счастья в избытке.

Ветерок для эльфа

Сквозняком вкрадусь в твой дом, тайной гостью проскользну к твоему столу, украдкой загляну за плечо. Встрепенешься, потянешься за чашкой кофе, сделаешь новый глоток и слова примешься за работу. Дуну на твой лоб, чтобы пропала на нем сосредоточенная складка, и улыбнешься, тепло, ласково, и вновь защелкаешь клавишами. И оживут твои герои. И будут влюбляться в них читатели. И будет захлестывать их восторг, и сердца их отзовутся на твои строчки.

А ты откинешься на спинку кресла, перечитаешь, недовольный и опять коснется глаз твоих печаль.