- Почему так долго нет Барада с его воинами? - спрашивал себя король. - Что-то случилось?

Отважный Барад и не менее отважные гномы все еще бились с превосходящими силами противника.

Может статься так, что некому будет прийти на подмогу королю и у него не будет другой опоры, кроме мишек-гамми!

С этими грустными мыслями король спешно продвигался со своими друзьями по вертлявой тропе, то поднимаясь на холмы, то спускаясь в долины. Он понимал, что не имеет права жертвовать жизнью хоть одного из медведей, но другого выхода не было. И все-таки король сказал идущему впереди Колдуну:

- Может, дальше я пойду один?

- Почему у вашей милости возникла такая мысль? - в свою очередь, спросил Колдун.

- Вы могли бы вернуться и узнать, что случилось с гномами.

- А в это время Икторн преспокойно переправился бы за реку и пришел с новым войском. Так, что ли?

- Если он только с Подлизой, я управлюсь с ними.

Слышавшая разговор Бабушка сказала:

- Легче идти молча. Последуйте моему совету.

Продолжать разговор было бесполезно, потому что мишки никогда не бросят Джона, если даже им будет угрожать смертельная опасность.

Они шли по низине, когда Малыш вскинул лапу и показал на вершину холма, что возвышался впереди.

- Смотрите!

И все увидели далекие и оттого маленькие фигуры двух путников. Это, несомненно, были Икторн и Подлиза.

- Далеко ли еще до реки? - спросил король.

- Не так, чтоб очень, - ответил Колдун. - В любом случае они придут раньше нас.

- Что же делать? - спросила Солнышко.

- То же самое хотел бы я знать, - проворчал Колдун.

- Нет ли прямой дороги? - поинтересовался Джон.

- Опасно, - промямлил Колдун, задумчиво почесывая голову.

- А до сих пор не опасно было? - засмеялся Малыш.

- До сих пор мы имели дело со зримым врагом. А если пойти прямо, то можем угодить в Тристинские болота.

- Это еще что такое? - спросила Бабушка.

- А то самое.

- Можешь ты сказать внятно, Колдун, - нахмурилась Бабушка, - а то из твоих междометий ничего не поймешь.

- Прямиком можно пройти только через Тристинские болота, - стал объяснять Колдун. - Что это означает? А ничего хорошего, друзья. Представьте себе, что лежит широкое и длинное поле. На нем ровным ковром растет самая обыкновенная трава. И с виду трава как трава.

- Сколько ты будешь повторять это слово? - осекла Бабушка.

- Ровно столько, сколько таит опасностей эта трава.

- Ты же говорил - это болото, - напомнил Джон.

- Их называют - Тристинские болота. А на самом деле - это черт знает что. Я думаю, что когда-то была война в этих краях.

- Мало их было! - подал насмешливый голос Ворчун.

- Вот именно! - подхватил Колдун. - Теперь уже не узнать, кто с кем воевал и кто из противников придумал эту полосу опасностей. Все это поле изрыто глубокими ямами. Но увидеть их невозможно, они заросли ровной мягкой и очень приятной на вид травой. Угодить в одну из ям не составит особого труда. Если бы у нас был сок-гам- ми, то эти ямы не были бы страшны, а без него нам не выбраться.

- Тогда нечего туда соваться, - заявил решительно Ворчун. - Я не вижу удовольствия в том, чтобы сидеть в яме на глубине пятидесяти футов.

- Есть же из этого выход? - предположил Толстяк.

- Идти назад - вот единственный выход, - сказал Ворчун.

- Мы не можем этого сделать, - не согласился Толстяк.

- Это почему же мы не можем поступать благоразумно? - выходил на спор Ворчун.

- Мы сами виноваты, что упустили Икторна, – сказал Толстяк. - Нас погубило наше обжорство.

- Я бы не стал говорить «обжорство», - заметил Колдун, - вернее будет сказать - наша неосторожность. Но как бы там ни было, а наша вина в этом есть и надо ее исправить.

Ворчун недовольно сопел, но молчал, потому что друзья были правы.