–  Что твоя жизнь, – щелкнул пальцами сапожник. –Она только начинается.

–  Что еще говорят в городе, мастер? – спросил Лукус. –И за кем же охотится тот собаковод, если в демонах он не разбирается?

–  Он разбирается в том, кому служить. А служит он храму, точнее его настоятелю. Погонщика зовут Бланг, и он всегда был порядочной скотиной. Когда четыре года назад Валгас пришел в город, он набирал себе работников среди не самых лучших жителей. И этого Бланга приставили к псу только из‑за силы, хотя, думаю, что если пес захочет, погонщик потащится за ним как продолжение хвоста. Латс, помощник Валгаса, привез пса год назад сюда еще щенком. Но уже тогда он был размером с лайна. Я не знаю, где разводят таких собак, но от ворья наше местное святилище застраховано надежно. Что касается города… Посиди в любом кабаке, особенно поближе к южным воротам, и ты будешь знать все. В городе неспокойно. Много чужих лиц, чужих слов. Если ярмарки не будет еще недели три, многим придется туго. За исключением настоящих мастеров.

–  Вы с неодобрением говорите о Валгасе, – заметил Сашка.

–  Я слишком хорошо вижу, – усмехнулся Негос.

–  Спасибо тебе, Негос, за хорошую работу, – сказал Лукус, кланяясь и направляясь к выходу.

–  Ожидание завершилось? – почему‑то с грустью спросил Негос в спину белу.

Тот задержался на мгновение.

–  Я очень надеюсь на это, Негос.

–  Удачи вам, друзья, – пожелал мастер.

Лукус кивнул и вышел. Сашка поднялся с табурета, поклонился мастеру, но обернулся в дверях.

–  Почему за исключением настоящих мастеров?

Негос улыбнулся, ухватил со стены пару только что пошитой обуви и гордо потряс ею в воздухе:

–  Элбан, который единожды надел обувь Негоса, мой клиент навсегда. И если Эйд‑Мер будет осажден вражеской армией, он преодолеет любую осаду, чтобы достать себе новую пару!

Лукус дождался Сашку и Дана на улице и кивнул в сторону двери:

–  Заал, которого убил демон на Старой Дороге, был шаи. Негос его родной брат.

27.

Путь к дому Хейграста оказался неблизким. Сашка и Дан крутили головами, а Лукус легко разбирался в хитросплетениях улиц, не упуская случая обратить внимание спутников на отдельные здания и целые кварталы. Они успели разглядеть высокую, хоть и незатейливую башню Бродуса. Приземистую, выкрашенную в зеленый цвет башню аптекаря Кэнсона, над воротами которой висел череп какого‑то животного. Наполненные гомоном и суетой несколько пузатых гостиничных башен. Затем вновь пошли кварталы ремесленников. Башни плотников при малейшем дуновении ветерка исторгали опилки и тягучие запахи лаков. А квартал хлебопеков пропитался ароматом сдобы.

–  Представляю, что здесь творится с утра, – вздохнул Дан. –Когда мама пекла по утрам лепешки из ореховой муки, люди останавливались возле нашего дома.

Сказав это, мальчишка затих. Однако молчание продолжалось недолго. Улица стала шире и привычные башни сменили угловатые строения. Из глубин дворов доносились удары молотов, над некоторыми зданиями поднимался дым. За домами отвесной стеной стояли горы, окружающие долину. Дан оживился и, спотыкаясь о камни, пытался рассматривать вывешенные на воротах изделия.

–  Основную славу Эйд‑Мера создали кузнецы, – заметил Лукус. –Немногие мастера Эл‑Айрана сравнятся с ними, а тех, кто способен превзойти местных ремесленников, знают наперечет. Правда есть еще банги, но они живут обособленно и неохотно открывают свои секреты.

–  Хейграст кузнец? – спросил Сашка.

–  Да, – улыбнулся Лукус, –И очень хороший. Но не только. Он неплохо управляется с мечом и топором. К тому же продает не только то, что делает сам, но и покупает оружие у купцов.