–  Просто, – щелкнул пальцами Дан. –Работа начинается с утра и заканчивается, когда она выполнена. А если Алатель стоит точно на юге –значит пришло время обеда.

–  А если пасмурный день и небо закрыто тучами? – прищурился Сашка.

–  Элбан всегда знает, где Алатель, даже если его не видно, – недоуменно нахмурился мальчишка. –Скоро будет день весеннего равноденствия, тогда Алатель поднимется в мгновение весеннего утра. Оно называется криком птицы, потому что степные фазаны поют именно в это время. Через три доли дня наступает полдень, еще через три доли –Алатель прячется за край Эл‑Айрана. Говорят, что на площади перед городским магистратом в мостовой заложены цветные камни. И в каждую долю времени тень от верхушки ратуши указывает на определенный камень.

–  А почему здесь такие странные тарелки? – показал Сашка на блюда. –Такое впечатление, что их специально смяли с одного края.

–  Их делают на гончарном круге, как и всю посуду, – оживился Дан. –Я часто ходил к нашему гончару и тоже спрашивал его, зачем он сминает край тарелки, после того как срезает струной ее с круга. Гончар сказал, что очень давно, когда Зима на долгие годы сковала Эл‑Лиа, элбаны откочевали на юг. Они пришли к морю и поселились среди камней и песка. Им приходилось добывать рыбу и раковины. Элбаны даже ели из раковин. Как раз такой формы. Поэтому, вернувшись в свои земли, многие народы продолжали делать из глины тарелки, похожие на раковины. Но ведь так удобнее? –Дан вопросительно посмотрел на Сашку. –Через смятый край очень приятно выпить соус, когда блюдо уже съедено!

–  Трапеза продолжается? – спросил, заходя в трактир, Лукус.

–  Что новенького? – довольно закричал в опустевшем трактире Бал. –Старый Кэнсон опять полдня жаловался на трудные времена, а потом постарался заплатить половину от того, на что договаривались?

–  Все торговцы одинаковы, – обернулся к трактирщику Лукус, –но травников мало. Особенно в такое время. Не скоро Кэнсон дождется следующих поставок. Так что в итого он рассчитался полностью.

–  Другой бы на твоем месте еще и вкрутил дополнительную цену! – заметил Бал.

–  Наверное, Кэнсон подумал так же, поэтому не слишком упорствовал, – ответил Лукус и взглянул на спутников. –Пойдемте. Хейграст ждет нас. Дан, возьми с собой ланцы, у Хейграста ктар не хуже.

–  Но и не лучше! – ревностно вставил Бал.

–  Спасибо тебе, друг, – повернулся к нему Лукус. –Мы не ели хорошей пищи несколько дней. Но сейчас мне не до вкуса твоей стряпни. Тебе ничего не показалось подозрительным? В городе стало слишком много чужих. Не все они похожи на крестьян и охотников с равнины.

–  Ты прав, белу, – согласился трактирщик. –И заказывают чужаки все больше печеное мясо. На севере так любят. Я‑то уж точно знаю. Ходят слухи, что и в землях вастов неспокойно. Не знаю, откуда теперь придет беда, но что‑то и за западными горами не ладно. Да и кьерды расшалились. Говорят, они стали пробираться на равнину и воровать людей. Не только в деревнях, но и в поселках ангов по побережью. И в отличие от прошлых времен, не требуют выкупа. Ходят слухи, что кьерды не брезгуют человечиной!

–  Ну, это‑то вряд ли, – нахмурился Лукус, –но времена наступают тяжелые. Как там наши расчеты?

–  По нашим расчетам, я мог бы кормить тебя с твоими друзьями еще не один месяц!

–  Ну, это‑то тебе точно не грозит, – вздохнул Лукус. –Завтра мы уходим. Я попрошу тебя приготовить пищу в долгую дорогу для четырех –пять элбанов недели на три, три с половиной.