Нет. Это слишком банально. Представим себе лучше преступника, выдрессировавшего питона для нейтрализации своих жертв. Змея заползает в квартиру, пренебрегая всеми замками. Обвивает несчастного кольцами, и его грабят. Нет ничего более хитроумного, чем такая живая смирительная рубашка. А мой герой уходит с добычей, позвав за собой послушную ему одному змею.

Мне могут возразить, что Конан Дойл изобразил уже нечто подобное в рассказе «Пестрая лента», но разве не видно, что у меня гораздо более волнующий сценарий — жертва не умирает. Она просто обезумела от страха, а это гораздо больше щекочет нервы. Это намного поэтичней. В конце концов, не знаю… Надо немного подождать, чтобы убедиться, что дело стоящее. Если бы Конан Дойл… Ладно. Тем хуже. Зло уже свершилось. Мне остается только придумать новые детали.

Записываю. Кто-то приходил ко мне, или выходил я сам. Обычно дверь, ведущую на служебную лестницу, я запираю на замок. Утром обнаружил, что замок не заперт. Осмотрел другую дверь — ведущую к Мириам. Горит красный свет, но что могло ей помешать прийти ко мне ночью? Мы пришли к обоюдному согласию, что эта дверь не должна служить нам моральным препятствием. Да ладно уж, не буду делать из мухи слона. Просто недосмотрел — вот и все. Не забыть бы, что надо сходить в больницу сдать кровь. Да, хорошенькое дело, если калий окажется, выражаясь словами Бриюэна, не на уровне.

Жантом стоит в очереди. Перед ним судачат три женщины. Он почти не прислушивается к их разговору, но вдруг вздрагивает.

— Ее обнаружили пожарные… Их кто-то вызвал, неизвестно, кто именно. Чтобы вскрыть дверь, пришлось прибегнуть к помощи слесаря.

— Извините, мадам. А что произошло?

— Настоящая трагедия, мсье. Убили женщину на улице Турнон.

— Когда?

— Этой ночью. Ее вроде бы задушили.

В груди сразу же возникла пустота. Ему кажется, что вот-вот он задохнется. Жантом встает. «Извините». Вышел. Она сказала: «задушили». Почему это слово так его волнует? Летелье должен все знать. Жантом вошел в кафе, попросил жетон, спустился к телефону, посмотрел в записной книжке номер «Пари-Матч».

— Жана Летелье, пожалуйста. Беспокоит издательство Дельпоццо.

У Летелье уши повсюду, даже в самом сердце страны и государственных органов. Если кто-то и знает, то только он.

— Летелье?.. Это Жантом… Все в порядке, спасибо.

— Да, я как раз хотел вам позвонить, — сказал журналист. — Но сначала вы… Скажите. Что-то случилось?

— Ничего. Просто только что узнал о преступлении на улице Турнон. Видите ли, я пишу книгу. Ладно… Хорошо..1. Стану держать вас в курсе. Пока собираю материалы… Что в этом преступлении может быть необычного, даже, скажем, живописного? Понимаете?..

Летелье разразился смехом довольного собой человека.

— Да, старина, прямо в точку. Делом занимается малыш Перальта. У меня на столе его первый отчет. Читаю. Слышите?.. Ну так вот. Бедная женщина, Мари Галлар, жила одна на четвертом этаже в прекрасной квартире, которую она собиралась вот-вот покинуть. В свои восемьдесят три года ей хотелось поселиться в доме для престарелых. Эта деталь имеет немаловажный смысл ведь она намеревалась переехать на будущей неделе. Продала часть мебели, и в квартире повсюду стояли ящики и чемоданы.

— Она богата?

— Да. Очень. Вдова промышленника, сделавшего состояние на подшипниках. Детей нет. Только племянники. В ходе следствия все это выясняется. Но не забывайте, что оно только началось.

— Ее обворовали?

— Полиция это предполагает, но не слишком уверенно.