— Если только сначала не линчуют.
— Уиллет не какой-нибудь захудалый фермер или хозяин лавочки, который пытается жить по совести. Такого человека никогда не повесят. Его папочка и дедуля постараются его защитить. Он недолго просидит в камере. — Грэм криво усмехнулся. — Он ведь, в конце концов, невиновен.
«Это похоже на правду, — подумал Декер, — но это мало что объясняет».
— Так почему же Уиллет в тюрьме?
— Он, к несчастью, оказался в заведении Мишель Моро в тот вечер, когда туда заявились представители власти. Очевидно, они получили сведения о том, что этот бордель используется как станция «подземной дороги». Они обыскали дом и нашли чулан на чердаке.
— Пустой? — спросил Декер. Грэм покачал головой:
— Мы не успели вывести всех. Нам повезло, что там были всего три человека. Двух женщин отвели вниз, но мужчина, беглый раб из Джорджии, остался. Я знаю это только по рассказам Мишель. Она ходила за представителями властей, пока они производили обыск, и доказывала свою невиновность. Меня же отвели в одну из спален. Очевидно, Сета выволокли из чулана и под угрозой смерти вынудили рассказать, каким образом он оказался в доме у Мишель.
Грэм допил виски. Ему хотелось еще, но он не стал просить. От виски он хмелел, а боль от этого не притуплялась.
— Мне рассказали, что он устроил неплохой спектакль. Лгал очень убедительно. Им даже в голову не могло прийти, что в его словах нет ни грана правды. Он превзошел их ожидания. Сет выдал им Сокола.
— Ему кто-то подсказал?
— Нет, само получилось. Мишель пришло в голову, чтобы Сет назвал имя одного из ее клиентов, через которого якобы поддерживается связь с «железной дорогой», но она вовсе не советовала Сету заявлять, что этот человек и есть Сокол. Потом она сказала мне, что это имя просто сорвалось у него с языка. Услышав это, она была так же потрясена, как и люди, державшие Сета.
Декер представил себе обыск в спальнях на втором этаже борделя. Представил себе разъяренных клиентов и негодующих шлюх, нестройный хор гневных голосов, вопли, ругательства. Ему даже стало немного жаль, что он не видел всего этого.
— Я понял, что вы были поглощены своим делом, когда они вошли в вашу комнату.
— Кэти, — ответил Грэм с оттенком нежности. — Она была бесподобна.
Потаскуха села на него верхом за мгновение до того, как открылась дверь. Когда шериф просунул голову в комнату, женщина изогнулась с вызывающим видом, не переставая медленно двигать бедрами. Сету позволили только мельком взглянуть на это, но он в отличие от шерифа понял, что лицо Грэма искажено вовсе не от страсти, а от боли.
— Он не опознал меня, и они пошли дальше. Все дьяволы явились из преисподней, когда люди вошли в комнату Уиллета. Мало того, что Сет опознал Мэтью как Сокола, — его к тому же застали с двумя шлюхами Мишель. Молодыми чернокожими шлюхами.
Декер слегка нахмурился, потом его лицо просветлело, и с ухмылкой он произнес:
— Это были те женщины, что прятались на чердаке.
Грэм кивнул:
— Верно. Мишель раздела их, накрасила и отвела в комнату этого пьяного сукина сына. Я подозреваю, что он впервые заметил их, когда поднялся крик. Во всяком случае, он был вдребезги пьян. Шериф, конечно, узнал Уиллета, как, впрочем, и меня, но раз Сет сообщил, что Уиллет — это Сокол, да еще с двумя черными пташками в постели, что-то нужно было делать. Они не могли в чем-либо обвинить Мишель. Она показала документы, где сказано, что обеих девушек она купила на аукционе и по закону они принадлежат ей. Она поклялась, что не имеет понятия, как Сет очутился на чердаке, и что Уиллет проделал это без ее ведома. |