Грэм смутился, поняв, что его слабость так очевидна. На мгновение на его лице показался румянец, но сразу же исчез.

— Я не хотел причинять вам беспокойство, — сказал он. — Я не знал ничего о вас и мисс Ремингтон.

— Не волнуйтесь, — возразил Декер, — и не тратьте силы на извинения. Вы даже представить себе не можете, как мало это затруднит Джонну. Лучше расскажите, что вы делаете в Бостоне и кого, черт возьми, они запрятали за решетку в Чарлстоне?

Грэм сделал еще глоток виски. Он надеялся заглушить этим боль, но напрасно.

— Значит, вы знаете о Мэтью Уиллете?

— Только сегодня узнал. Грант Шеридан с удовольствием сообщил мне об этом. Это произошло после того, как я предложил ему устроить встречу с Соколом. Он решил, что я хочу его одурачить.

Грэм поднял темную бровь:

— А вы этого не хотели?

Декер усмехнулся:

— Дураками родятся, а не становятся.

Грэм тихонько фыркнул:

— Я вижу, здесь нет и намека на симпатию.

— Ни малейшего.

— Плохо. Это как-то не правильно, раз вы работаете на одно дело. Например, знаете ли вы, что если бы я не разыскал вас, то отправился бы искать Шеридана. Я не знал, к кому еще обратиться за помощью.

— Бостонцы — отзывчивый народ, — заметил Декер. — Вы могли бы обратиться почти к любому.

— Но при этом потребовалось бы многое объяснять. А взгляды Шеридана всем известны. Лучше обратиться к нему, чем к кому-то наугад. Я решил, что он возьмет меня под свою опеку или представит кому-нибудь из своих друзей, которые захотят это сделать.

— Наверное, он сделал бы это для вас, — сказал Декер, — но только в том случае, если бы вы не назвали мое имя в качестве рекомендации. В противном случае он не стал бы вам помогать.

— Это, очевидно, связано с тем, что Джонна Ремингтон не стала миссис Шеридан?

Декер кивнул:

— Частично с этим. К тому же Шеридан знал моего брата Колина. Они не очень-то ладили, особенно если речь шла о будущем Джонны. После того как Колин обосновался в Лондоне, а я приехал сюда, Шеридан перенес свою антипатию на меня. — Декер поставил стакан на край стола, достал карманные часы и взглянул на циферблат. — По моим подсчетам, — сказал он, — у вас есть сорок минут до прихода врача и еще меньше до появления миссис Торн, если ее любопытство одержит верх. Я не захочу попросить ее удалиться, Грэм, а вы этого не сможете сделать. Если у вас есть что сказать мне по секрету, говорите сейчас.

Грэм поудобнее устроился в кресле. Правый локоть его твердо уперся в ребра, прижав маленькое пулевое отверстие на боку. Повязку скрывали куртка, рубашка и жилет, но, несмотря на все эти слои одежды, Грэм чувствовал, что повязка намокла. Правда, он надеялся, что это пот, и очень боялся, что это кровь.

— Мэтью Уиллет — один из наших соседей в Каролине, — начал Грэм ровным голосом, — у него несколько тысяч акров хлопковых и табачных плантаций. Место, где он живет, называется Спринг-Хилл. Я ни разу не слышал, чтобы он отпустил на волю раба или хотя бы подумывал об этом. То же самое можно сказать о его деде и отце. Эта семья принимала участие в создании колонии, и у них были рабы с тех пор, как наемные работники вышли из моды. Они стали рабовладельцами очень давно. Я считаю, что менее подходящей фигуры на роль Сокола, чем Мэтью Уиллет, трудно найти.

— И тем не менее он в тюрьме.

Грэм отмахнулся рукой, держащей стакан.

— Ненадолго. С него снимут подозрения.

— Если только сначала не линчуют.