– Это, что ли, твой микротелевизор? – показал я на огромный ящик.

– Нет, сейчас я тебе его покажу.

Олег достал из кармана прозрачный пакетик величиной с ноготок.

– Да в нём же ничего нет, – удивился я.

– Просто глаз у тебя непривычный, ты его не видишь. Это экспериментальная модель сверхминиатюрных компьютеров со стереоскопическим монитором и стереозвуком. Называется «Молекулка», ибо сделан по современнейшим технологиям на молекулярных схемах. Отсюда и название, да и размеры соответствующие. В обычный микроскоп не разглядишь, даже и не пытайся. А дешёвые – страсть! Не поверишь, планировали продавать по весу: на сотню рубликов – кулёк насыпать. Ну, я и унёс щепотку. Сколько именно – пока не знаю, не считал. Наверное, не меньше полусотни.

– Как же ты разглядишь изображение на экране монитора компьютера, которого даже не видать? – изумился я.

– Очень просто, – снисходительно улыбнулся моей недогадливости Олег и показал на тот чудовищных размеров ящик, что потные грузчики на подгибающихся ногах только что стащили с машины. – Отлично всё разгляжу с помощью этого стационарного сканирующего электронного микроскопа. Естественно, пришлось изрядно потратиться, влезть в долги, чтобы его купить, но дело того стоит. С этого дня я буду работать только на новом компьютере!..

Я с сожалением посмотрел на восторженное лицо Олега, но не стал омрачать его радость.

Как я редактировал партийную газету

(Подражание Марку Твену)

Трудился всю неделю с предельным напряжением и, не скрою, наслаждением. Наконец, сдал газету в печать и вздохнул облегчённо.

С понятным нетерпением дожидался следующего дня: читатели прочтут мою газету и я жаждал знать, какое впечатление произведёт она на них.

Отправился в редакцию. Прохожие уступали мне дорогу. Я услышал, как один произнёс: «Это он!» Понятно, был весьма польщен до самой селезёнки.

У здания редакции собралась изрядная толпа, а кроме того, люди парами и поодиночке стояли на мостовой и на противоположном тротуаре, с любопытством глазея на меня. Все отхлынули назад и расступились передо мной, а один из зрителей произнёс довольно громко: «Смотрите, какие у него глаза!» Я сделал вид, что не замечаю всеобщего внимания, но втайне просто упивался внезапно приобретённой известностью и даже решил написать об этом своей тётушке.

Поднялся на лифте в редакцию. Подходя к двери, услышал веселые голоса и раскаты хохота. Войдя в комнату, я мельком увидел двух молодых людей, судя по красным пиджакам – молодых политиков, которые при моем появлении побледнели и разинули рты. В следующую секунду они оба с грохотом выскочили в окно, разбив стекла. Я не успел им сообщить, что это тринадцатый этаж. Конечно, лично я не суеверен, но плохие приметы сбываются, даже когда в них не веришь…

Не успел я занять своё место, как вошел какой-то почтенный старец с длинной развевающейся бородой и благообразным, но довольно суровым лицом. Я пригласил его садиться. По-видимому, он был чем-то расстроен. Гость извлёк из кармана красный шелковый платок и последний номер моей газеты.

Разложив газету на коленях, протёр очки платком и спросил:

– Это вы и есть новый редактор?

Я утвердительно кивнул.

– Вы когда-нибудь редактировали партийную газету?

– Нет, – ответил я, – это мой первый опыт.

– Я так и думал. А политикой вы когда-нибудь занимались?

– Н-нет, насколько помню, не занимался.

– Я это почему-то предчувствовал, – сказал почтенный старец, надевая очки и довольно строго поглядев на меня.