|
-- А ведь это увлекает! -- воскликнула она, останавливаясь в изнеможении, чтобы передохнуть. -- Но я, кажется, должна присесть. Пока она отдыхала, я отогнал маленькое стадо, в котором, по мягкосердечию Мод, осталось около двенадцати голов, шагов на сто дальше. Когда она присоединилась ко мне, я уже кончил бой и начал свежевать туши. Час спустя, нагруженные шкурами, мы гордо шествовали назад по дорожке между гаремами и дважды еще спускались к морю, сгибаясь под тяжестью своей ноши, после чего я решил, что на крышу нам теперь шкур хватит. Я поднял парус, вывел шлюпку из бухты, лег на другой галс и ввел судно в нашу бухточку. -- Точно в родной дом возвращаемся! -- проговорила Мод, когда шлюпка врезалась в берег. Ее слова взволновали меня -- они прозвучали так естественно и вместе с тем интимно, -- и я сказал: -- А мне уже кажется, что я никогда и не жил другой жизнью. Мир книг и книжников припоминается мне сейчас так смутно, словно это был сон, а на самом деле я всю жизнь только и делал, что охотился и совершал набеги на лежбища зверей. И словно вы тоже всегда участвовали в этой жизни. Вы... -- я чуть не произнес: "моя жена, моя подруга", но вовремя спохватился и закончил: -- отлично переносите трудности. Но чуткое ухо Мод уловило фальшь в моем голосе. Она поняла, что я думал о чем-то другом, и бросила на меня быстрый взгляд. -- Это не то. Вы хотели сказать... -- ...что американская миссис Мейнелл ведет жизнь дикарки, и притом довольно успешно, -- непринужденно произнес я. -- О! -- протянула она, но я мог бы поклясться, что вид у нее был разочарованный. Слова эти -- "моя жена, моя подруга" -- звучали в моей душе весь день и еще много дней. Но никогда не звучали они так настойчиво, как в тот вечер, когда я, сидя у очага, наблюдал, как Мод снимает мох с углей, раздувает огонь и готовит ужин. Верно, крепка была моя связь с моим первобытным предком, если эти древние слова, прозвучавшие впервые в глубине веков, так захватили и взволновали меня. А они звучали во мне все громче и громче, и, засыпая, я повторял их про себя. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ -- Да, от шкур будет попахивать, -- сказал я, -- зато они сохранят в хижине тепло и укроют вас от дождя и снега. Мы стояли и рассматривали крышу из котиковых шкур, которая наконец была готова. -- Она неказиста, но своей цели послужит, а это главное, -- продолжал я, жаждая услышать похвалу из уст Мод. Она захлопала в ладоши и объявила, что страшно довольна. -- Но ведь внутри совсем темно, -- добавила она секунду спустя и невольно передернула плечами. -- Почему же вы не предложили сделать окно, когда мы складывали стены? -- сказал я. -- Хижина строилась для вас, и вы могли бы подумать о том, что вам нужен свет. |
