Однажды сотня хорунжего Наумова после короткого огневого налёта атаковала фольварк. По приказу командира казаки в конном строю с двух сторон охватили пулемётную роту противника. Бой был коротким. Немцы не успели занять свои позиции, их порубили бегущими к своим пулемётам. Наумов пришпорил коня и первым влетел в фольварк. Серо-зелёные фуражки с красными околышами слетали с разрубленных голов, как вялые лопухи… Запомнил ту рубку на всю жизнь. Потом начали сгонять в кучу тех, кто вовремя бросил винтовки. Кто-то из донцов предложил доделать дело. Но хорунжий приказал пленных не трогать, а гнать их в свой тыл. В тот раз захватили много станковых пулемётов и патронов к ним.

После Февральской революции награждали по постановлению солдатского или казачьего комитета. Как решит мир, так и будет. «Казаки дуван дуванят…» За умелую организацию атаки на фольварк, которая увенчалась захватом пленных и исправных пулемётов, за личную храбрость, проявленную в бою, казаки постановили ходатайствовать о награждении хорунжего Наумова орденом Святого Георгия 4-й степени. Для офицера это была очень высокая награда. Но ходатайство ушло и — как в воду кануло. В декабре 1917 года 45-й Донской казачий полк отвели в район Великих Лук во второй эшелон. Наумов выехал с квартирьерами, чтобы подыскать для сотни подходящее место для постоя. Когда на вокзале встречали эшелон с казаками и лошадьми, его сотня высыпала из вагона необычно шумно и все сразу бросились к нему, схватили, начали качать. Потом прикрепили прямо на шинель солдатского Георгия. Свою первую боевую награду хранил всю жизнь, мечтал дожить до того времени, когда снова свободно можно будет носить «царские кресты». Дожил. Был у него и ещё один орден — Святая Анна 4-й степени, так называемая «клюква». Её Наумов тоже сохранил, она была впаяна в рукоятку генеральского кортика.

В Великих Луках полк расформировали.

Обе революции прошли мимо многих офицеров Русской армии. Они поняли, что живут уже в другой стране только тогда, когда им предложили снять погоны, а их солдат распустили по домам.

Казаки и офицеры сдали личное оружие и поехали к себе на Дон. Наумову только-только исполнилось 20 лет. Военная служба ему была по душе. Хотя от войны он, как и большинство воевавших, устал. Казаки звали его с собой, на Дон. Говорили весело и загадочно:

— Поехали, хорунжий, с нами на Дон. Казачку тебе добрую найдём. Погуляем…

Казаки на юге России действительно погуляли. В ноябре 1917 года в Новочеркасске генералы от инфантерии М. В. Алексеев и Л. Г. Корнилов начали формировать Добровольческую армию для борьбы с большевиками, захватившими обе столицы и центральные губернии. Осенью 1919 года добровольцы предприняли поход на Москву, дошли до Орла и Новосили. В их армии будет несколько казачьих полков и казачья бригада генерала В. Л. Покровского. В их рядах нашлось бы место и Георгиевскому кавалеру хорунжему Наумову. Но судьба распорядилась иначе.

В какой-то момент Наумов затосковал по родине и решил было возвращаться в станицу Акмолинскую в земли Сибирского казачьего войска. Но, как рассказывает биограф генерала Наумова Наталья Прусакова, случай определил его судьбу иначе. В Великих Луках Наумов со своими товарищами проходил мимо гостиницы «Рига».