|
Эти триста метров они пролетели почти мгновенно, и тем не менее штурмовики успели раньше. Рев моторов и грохот пушечных очередей покрыл все на свете. Петер и не заметил, как оказался на земле - зеленые угловатые самолеты наискось промелькнули над дорогой. Черный «мерседес» перевернуло и подбросило, в мелкую щепу разнесло громадный крытый грузовик, обломки его долго и медленно падали сверху, а за дорогой взорвался и огромным чадным костром заполыхал бензовоз. «Сейчас вернутся, сейчас вернутся!» - кричал кто-то рядом. Штурмовики - эти же или другие - вновь пронеслись над дорогой, еще ниже, по самым головам, треща пулеметами, передние кромки их крыльев так и исходили короткими злыми язычками; загорелось еще несколько машин. Штурмовики на этот раз не пропали из виду, а, развернувшись и набрав высоту, спикировали на что-то, невидимое отсюда, и сбросили бомбы; потом еще раз развернулись и прошли опять над тем же местом, добивая из пушек и пулеметов то, что там еще оставалось. Наконец все стихло. Едва ли налет продолжался больше трех минут.
Отряхиваясь, Петер поднялся. Звенело в ушах, поэтому казалось, что вокруг страшно тихо. Их полугрузовичок стоял невредимый, и Эк уже копался в кабине, что-то там приводя в порядок. Баттен, техник-лаборант, вылез из-под машины и, щурясь, глядел вверх. Армант и Шанур рука об руку шли к машине, Шанур прихрамывал, но легонько. Петер вздохнул с облегчением - бог не выдал на этот раз. Он снова стал отряхиваться и только тут вспомнил о начальстве. Черный «мерседес» лежал колесами кверху, и одно еще вращалось. Стоял резкий бензиновый запах - бак разнесло, бензин вытек, но почему-то не загорелся. Таким мелочам Петер привык не удивляться, ему пришлось насмотреться такого, во что уж точно нельзя было поверить: например, он видел стоящего мертвеца. Снаряд авиапушки попал в мотор, мотор разнесло, а дальше взрывная волна и осколки ворвались в кабину… Ничего там нельзя было разобрать, в кабине, - кто есть кто. Петер отошел от машины, и тут она загорелась. Что-то тлело, тлело - и дотлело до бензина. Вот и все. Приехали. - Зачем вы подожгли машину? - спросили сзади. Петер оглянулся. Это был невредимый, хотя и грязный донельзя господин Гуннар Мархель, - невредимый, грязный и во гневе. - Так зачем вы ее подожгли? - Скажите еще, что и налет я устроил, - сказал Петер, не желая вдруг сдерживаться. - Я видел: вы подошли к машине, осмотрели ее, отошли - и она загорелась. Что, разве не так? - Все так, - сказал Петер. - А что? - Так зачем вы ее подожгли? - Я не поджигал. - Вы же сами признались! - В чем? - В том, что поджигали! - Наоборот, я это категорически отрицаю. - Но вы подошли к машине, потом отошли, и она загорелась! Следовательно, вы ее подожгли, не так ли? - Разумеется, не так. - А как? - Я подошел к машине, осмотрел ее, отошел, и она загорелась. - Без причины? - Без причины даже лягушки не квакают. - Ну? - В смысле? - В смысле - я жду от вас признания. - В чем? - В том, что вы подожгли машину, принадлежащую министерству пропаганды. - Я же говорю, что не поджигал. - Что же она - сама загорелась? - Выходит, что так. |
